Анна и Софья Ардовы: Лунный свет
Они обе Весы. Анна родилась двадцать седьмого сентября, Соня — двадцать девятого. Астролог, составляя их гороскопы, заключила: «Старшая внешне воин, а внутри — Луна. Трепетная и ранимая. Дочь наоборот — внешне Луна, а внутри воин». Она интроверт, попусту не растрачивает энергию на посторонних. И учит этому мать. Поскольку некоторые, по ее убеждению, не достойны ни наших эмоций, ни переживаний.
— Актриса Софья Ардова активно завоевывает кинематограф: интересная роль Эльзы в сериале «Ростов» для НТВ, на подходе новые картины. В подобных случаях злопыхатели ворчат, мол, без родственных связей не обошлось. Анна, признайтесь, помогаете дочери в профессии?
Анна: Обоих своих детей — и дочь, и сына (Антон учится в Театральном колледже имени Леонида Филатова. — Прим. ред.) — очень люблю. Но будь они бездарными, ни за что не позволила бы «идти в артисты». В любой профессии быть бездарем ужасно, а уж в актерской, которая на виду, — тем более. Так что помогаю только советами. И то если попросят. За меня, кстати, тоже никто никогда не хлопотал. Ни бабушка актриса Нина Ольшевская — ученица Станиславского и близкая подруга Анны Ахматовой, ни дядя — Алексей Баталов, ни родители.. . В ГИТИС поступила лишь с пятой попытки — к Андрею Александровичу Гончарову. После окончания института пригласили в Театр Мая ковского, где служу и сегодня. У Сонечки в профессии начало складываться гораздо раньше. Но я бы не сравнивала, чей путь более легкий — ее или мой. У каждого он свой.
— Софья, известная фамилия помогает в карьере?
Софья: В детстве очень мешала. Я же снимаюсь в кино с шести лет, а сейчас мне двадцать два. Конечно, кое-кто думал, что мать-актриса продвигает дочку. Со стороны многим кажется: приводишь своего ребенка на площадку, и все — он снимается.
— Но на съемки первого фильма вас разве не мама привела?
— Нет, Ольга Прокофьева — мамина коллега по театру. Она снималась в сериале «Воровка 2. Счастье напрокат», и там требовалась девочка моего возраста. Оля спросила маму — не желает ли Соня. Мама, в свою очередь, поинтересовалась у меня:
— Хочешь?
— Хочу.
Дальше был кастинг, несколько туров. И меня в итоге утвердили. Причем ходила со мной опять же не мама, она работала, а ее подруга Катя Плужникова. Накануне первого съемочного дня разрисовала себе фломастером лицо и руки. Ребенок же! На площадке меня долго оттирали салфетками, но никто не ругал.
Сниматься понравилось, начала ездить на кастинги. В какието картины утверждали, в другие нет. Я, в общем-то, и самостоятельной стала довольно рано, поскольку появилась возможность зарабатывать. Иногда шучу в разговорах с родителями: «Где детство мое?!» Помню одни прикольные пробы. Пришла с папой и сильно зажалась — уткнулась в мобильник, раскладываю на экране пасьянс. Заходит режиссер, здоровается — я, от смущения не отрываясь от пасьянса, цежу сквозь зубы:
— Я Соня.
Он посмотрел и говорит:
— Ты мне подходишь.
А я ведь даже текст не читала!
Так попала в сериал «Зверобой», играла Пантюху — детдомовскую девчонку. Мне сделали желтее зубы, болячки, грязные волосы — получился такой полуободрыш. Когда режиссер командовал: «Пачкайся!» — я с удовольствием валялась по земле.
Лет в семь как-то одолел приступ звездной болезни. Возвращаюсь домой со съемок. Мама зовет ужинать. А я включаю звезду:
— Уста-а-ала, ничего не хочу-у...
Мама спокойно произнесла:
— Давай завтра позвоню режиссеру и скажу, что ты больше не снимаешься — раз устала.
— Нет!!! — взвилась я, и приступа звездной болезни как не бывало.
Снималась-то я с удовольствием! Вообще, родители достаточно мудро подходили к вопросу нашего с братом воспитания. Мама постоянно внушала: «Делайте что хотите — но имейте совесть». То есть ты сам себе устанавливаешь рамки, которые стараешься не нарушать просто потому, что иначе будет стыдно перед родителями, перед собой. А я человек совестливый, мама это знает.
— Анна, эти замечательные качества — материнская мудрость, осознанность — пришли сразу или все же потребовалось время?
— Я так радовалась беременности, так ждала появления дочери! После ее рождения нас сразу положили вместе в одну палату. Смотрела в смятении на крошечного ребенка, эти малюсенькие ручки-ножки и недоумевала: как же с ней обращаться? Тут зашла медсестра, лихо помыла Сонечку под краном хозяйственным мылом, и я подумала: «А что, разве сама так не смогу? Смогу!» И страх улетучился.
Честно говоря, я очень боялась быть плохой матерью и твердо решила: надо срочно превращаться из разгильдяйки в ответственного человека. Старалась. Но промахов, конечно, избежать не удалось. Порой была с Соней излишне жесткой. Могла и накричать, и по попе ударить. Я довольно вспыльчивая, но и отходчивая, слава богу, уже через секунду обнимаю, зацеловываю и прошу прощения. Дочь, правда, уверяет, что этого не помнит, считает свое детство счастливым. С Антошейто уже стала более спокойной.
— Вы ведь поначалу одна растили ребенка (с отцом Софьи журналистом Сергеем отношения не сложились. — Прим. ред.). Сложно пришлось?
— Каких-то особых сложностей не помню. Наверное потому, что дочь росла абсолютно самодостаточным ребенком и всегда находила себе занятие. Включишь ей мультики, дашь йогурт и кисточки-краски — она ест, смотрит сказку и что-то рисует в альбоме. . . Пока была совсем маленькой, мама помогала. А когда Соне исполнился годик, я вышла замуж за Сашу Шаврина, который заменил ей папу. Мы были довольно давно знакомы, вместе служили в Театре Маяковского. Саша замечательный артист. И прекрасный человек: мудрый, интеллигентный, с тонким чувством юмора, невероятно добрый.
Родной отец Сони снова появился в нашей жизни, когда ей исполнилось три года — позвонил и сказал, что хотел бы участвовать в воспитании. Я не возражала. Но предупредила: так как Соня считает и называет папой Сашу, ты будешь для нее «Сережа, наш друг», а когда подрастет, возможно, расскажем ей правду. А как иначе? Не пускать к дочери родного отца, который тоже имеет право с ней общаться? Дети не должны страдать, если у родителей что-то не сложилось. Я вообще убеждена: чем больше людей ребенка любят, тем лучше. Разве нет?
Сергей очень помогал: когда мог, гулял с Соней, возил в детскую поликлинику — тогда мы не имели собственной машины, оплачивал съемную дачу, чтобы она летом в пыльном городе не сидела. . . Дочь называла его Сережей, а Сашу папой.
Соне исполнилось четыре, когда родился Антон. Вторая беременность протекала непросто, врачи рекомендовали больше лежать. И я много времени проводила дома, в этот период мы с Соней были вместе практически круглосуточно. Когда рассказала ей, что скоро появится братик (уже знала пол будущего малыша), дочь ответила: мол, ее бы больше устроила сестренка, но уж ладно, и на братика она согласна.
Антон в младенчестве, надо сказать, особых хлопот тоже не доставлял — ел с аппетитом, ночами спал, так что мне повезло с обоими детьми. Я «работала мамой» примерно до его трех лет. Потом начались съемки, их было довольно много. И мы пригласили няню. Детьми занимались она и Саша. Снималась я чаще в Москве. Домой возвращалась поздно, Соня и Антоша уже спали. Переносила их к себе в кровать, чтобы хоть ночью побыть вместе. Конечно, переживала, что уделяю детям меньше времени, чем хотелось бы. Но и по профессии соскучилась. Это извечный вопрос: как грамотно совмещать материнство и карьеру?