Подножка для инноваций
Как повлияет на экономику арест руководства фонда Baring Vostok
15 февраля Следственный комитет РФ по обвинению в мошенничестве задержал Майкла Калви, основателя инвестиционного фонда Baring Vostok, и еще пять топ-менеджеров компании. Baring Vostok — один из крупнейших инвесторов в российские высокотехнологичные проекты. О том, что это дело означает для венчурного рынка, рассказывает Алексей Соловьев, партнер частного фонда iTech Capital, автор отраслевых исследований «Венчурный барометр» и «Стартап-барометр».
— Что такое венчурный рынок в России? Зачем он нужен?
В России отрасли экономики можно условно разделить на отрасли старой волны, такие как транспорт, нефтепереработка, ритейл, и отрасли новой волны — телекоммуникации, IT, интернет. Любое государство заинтересовано в том, чтобы новые отрасли развивались быстрее, чем старые. А еще в том, чтобы высокотехнологичные разработки обновляли старые отрасли, делали их более удобными, эффективными. Вот наглядный пример — «Яндекс Транспорт». У нас есть старая отрасль городского хозяйства, для которой написали новую программу, — и теперь, вместо того чтобы мерзнуть на остановке и рассматривать выцветшую от времени табличку с расписанием движения, достаточно пары касаний смартфона, чтобы посмотреть, когда приедет ваш автобус или трамвай.
Откуда берутся эти инновации? Как правило, новые идеи и разработки приносят компании, которые не имеют никаких активов, — стартапы. Они не могут существовать на голом энтузиазме, нужна финансовая поддержка. Но банки не могут ее обеспечить, потому что не хотят рисковать, а у стартапа нет ни выручки, ни материальных активов, ни гарантий возврата инвестиций — только идея и в лучшем случае продукт в начальной стадии своего развития. И именно тут в игру вступает венчурный рынок — фонды, бизнес-ангелы, частные инвесторы. Они готовы взять на себя риск, что ничего вообще не получится, но при этом могут много заработать на стартапах, которые «выстрелят», добьются успеха. Венчурный рынок — это шанс, который позволяет новым идеям пробиться на рынок и встроиться в экономику.
Экосистема венчурного бизнеса в России чем-то отличается от мировой?
Хотя российскому венчуру за 20 лет, он все еще в зачаточном состоянии. В США и Китае размер венчурных инвестиций за прошлый год переваливал за 100 миллиардов долларов. А в России он на порядки меньше — около 400 миллионов долларов в год. Конечно, у России и ВВП меньше, чем у США или Китая, и по абсолютным показателям нам не догнать инновационных лидеров с их громадным венчурным рынком. Но у нашего рынка инноваций есть потенциал значительно вырасти. Существует такой показатель — соотношение венчурной индустрии и ВВП. У России это соотношение сегодня 0,02%, — это тоже на порядок меньше, чем у развитых стран, а значит, нужно его увеличивать, это вполне реализуемо, если участники рынка и государственные институты развития приложат достаточно усилий.
Как себя чувствует сфера высокотехнологичных инвестиций в России сейчас?
С 2009 по 2014 год у инновационной отрасли все было хорошо, на 2011–2012 годы пришелся пик роста венчурного рынка. Но начиная с кризиса 2014 года венчурная индустрия резко сдала позиции, она сдулась в два-три раза. Оптимисты называют текущий период «стабилизацией», а пессимисты нашу инновационную сферу хоронят: рынок настолько маленький и слабый, что его почти нет. Но хорошие новости в том, что в прошлом году мы снова начали наблюдать рост. Надеюсь, года через два мы вернемся к показателям 2013 года.
Насколько нам нужны зарубежные инвестиции?
Локальный венчурный рынок не может существовать в изоляции от мирового, в венчурном мире все глобально взаимосвязано. Однако Россия на текущий момент из этих глобальных цепочек выключена практически полностью. Baring Vostok, работающий в России уже 25 лет, это не только один из старейших, уважаемых и эффективнейших фондов на нашем рынке, но и та «ниточка», которая все еще связывала нас с глобальным рынком. И сейчас, когда многие иностранные инвесторы и без того отвернулись от российского рынка, конфликт с Baring Vostok может отвадить от нашего рынка тех немногих из них, чей интерес к нашей стране все еще сохранялся. Таким образом, мы можем оказаться в полной международной «венчурной» изоляции. Поэтому произошедшее — это подножка для рынка инноваций. И дело тут не столько в потерянных инвестициях, сколько в изоляции, замкнутости — для рынка венчурных инвестиций это точно тупик.
Фотография: Сергей Бобылев/ТАСС
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl