Автор жжёт
Грань между созиданием и разрушением в современном искусстве тонка как никогда. Накануне фестиваля Burning Man в Неваде (26 августа — 3 сентября) разбираемся, зачем художники предают огню свои работы и чужое имущество
Из всех фестивалей современного искусства Burning Man — пожалуй, самый безумный: зрителей на нём нет, только участники, и отборочная комиссия явно благоволит ко всевозможным фрикам и маргиналам. Кульминация праздника — сожжение гигантской деревянной фигуры человека: отсюда и название действа. Его идея пришла в голову основателю Ларри Харви после разрыва с подругой. Глядя на горящую статую, он представлял себе, что сжигает и саму девушку, и её адвоката. На фестивале все равны, российский художник Андрей Бартенев, устроивший масштабное шествие зелёных человечков, и неизвестная девушка, угощавшая желающих пивом из специально сконструированного бюстгальтера-холодильника. Кстати, купить или продать что-нибудь здесь нельзя — можно только обменять. Особой популярностью Burning Man пользуется у айтишников из близлежащей Кремниевой долины. Видимо, неделя безумств по колено в песке для утомлённого мозга — всё равно что перезагрузка для компьютера.
Но погреться у очистительного огня современного искусства можно не только в пустыне. Китайский художник Цай Гоцян знаменит тем, что сумел ввести в художественный арсенал изыски восточной пиротехники. Огненные перформансы Цая готовятся месяцами, длятся несколько минут и запоминаются на всю жизнь, будь то поле цветов над городом или огненная лестница в небо. С помощью пламени он умудряется даже писать картины — рассыпает порох на холсте, а затем поджигает его. Зрители аплодируют, полотно отправляется в музей. С помощью этой рискованной техники художник создаёт сложные многометровые композиции аллегорического содержания. Например, для недавней выставки в московском ГМИИ им. Пушкина «изваял» «огненные картины» на тему бурной российской истории.