Восстановить мужские ориентиры
Молодые пары сегодня все реже следуют традиционному распределению ролей. Для многих мужчин эмоциональное участие в воспитании детей становится едва ли не важнее, чем материальное обеспечение. Как согласовать эти новые тенденции с задачами, которые призван решать отец?
Алла Ануфриева: Вы уже много лет консультируете супружеские пары. Какие перемены в структуре семьи вы замечаете? Что беспокоит мужчин?
Петр Дмитриевский: Я замечаю, что мужчины стали больше интересоваться собственными душевными переживаниями, отношениями с близкими – женой, детьми. И со своей отцовской ролью им тоже хочется разобраться. Я связываю это с общей гуманизацией, феминизацией современного общества. Теперь и от мужчин окружение ожидает эмпатичности, чувствительности.
Чем плохо для мужчины быть чувствительным?
Здорово, когда мужчины осваивают новые навыки. Но отцам важно не потерять те качества, которые определяют природу отцовства, – здоровую агрессивность, твердость, ориентированность на результат, ясность требований: что можно, а что нельзя, какие будут последствия за нарушение правил. Например, клиент рассказывает, что его ребенок плохо себя ведет, а ему даже не приходит в голову, что могут быть какие-то санкции. Отец сочувствует сыну: «у него возраст такой, пусть балуется». При таком перекосе любая строгость маркируется как проявление жестокости, абьюзерства, неэмпатичности. Странно было бы думать, что грамотное отцовство – это просто стать ребенку второй матерью. Папе важно поддерживать мужские ориентиры в родительстве и отношениях с собой.
Чем именно мужские ориентиры в воспитании отличаются от женских?
Матери склонны присаживаться на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с ребенком, сюсюкать, говорить на детском языке, чтобы быть ему ближе и понятнее. Функция отца обратная – сохранять некоторую дистанцию, чтобы сыну/дочери хотелось тянуться за отцом. Помните, как маленький ребенок, заходя в лифт, пытается дотянуться до кнопки первого этажа, а потом до следующих, повыше? Эта цель невероятно увлекает. И лифт, заметим, не склонен идти ему навстречу, во всяком случае, в жилых домах я не видел лифтов с кнопками на уровне детского роста. Роль отца в том, чтобы задавать вектор, чтобы ребенку хотелось до него дотянуться, выразить мысль так, чтобы папе было понятно, предложить вид взаимодействия, который папу заинтересует. Отцовские требования могут вызывать сопротивление, гнев у детей. Например, одна из его задач – поддерживать отложенное удовольствие: «пока не сделаешь уроки, не получишь планшет». Для развития целеполагания, трудолюбия, упорства приходится быть порой неумолимым. Маму чаще удается разжалобить, склонить к компромиссу. Отец приучает к невозможности получить желаемое и относиться к дефициту и страданию более естественно, как к части жизни. Его задача – уметь прямо и неполиткорректно сказать: ты сейчас сделал ерунду, и я буду требовать, чтобы ты это переделал. Благодаря отцу ребенок понимает, что не все в мире доступно и не все будет так, как он хочет.
А если, наоборот, мама требовательная и волевая, а папа мягкий, понимающий, – такое перераспределение ролей вы допускаете?
Распределение ролей – это всегда вопрос договоренностей между партнерами. И не психологам (а также тещам, свекровям и другим советчикам) это решать. Но мягкость и понимание папы не может отменить тот факт, что между ним и ребенком все равно останется своего рода завеса, которая отчасти не будет преодолена. Папа всегда будет для ребенка кем-то третьим, не до конца понятным и достигаемым. Это не только мои наблюдения: фигуру отца издавна исследуют философы, антропологи, культурологи, психологи, особенно представители психоаналитической школы, а также семейные системные терапевты.