Пять причин перестать ненавидеть проект «Дау» и его фильм «Наташа»
Первый фильм мегаломанского проекта «Дау» режиссера Ильи Хржановского показали на Берлинском фестивале. После премьеры возникла бурная дискуссия на повышенных тонах. Кинокритик Егор Беликов объясняет — предельно честно — почему всем нужно успокоиться.
Невероятная задумка: три года (с 2008 по 2011-й) непрофессиональные актеры без сценария и команд режиссера играли своих персонажей, проживая при этом в гигантской выстроенной по такому поводу декорации, мрачном и загадочном закрытом Институте якобы советской эпохи. Их без предупреждений снимали в ситуациях любой степени интимности. Отснято было 700 часов хронометража, из них в Берлине показывают восемь с половиной в виде двух фильмов — «Наташа» и «Дегенерация». Все это, кстати, осуществили на немаленькие деньги олигарха-мецената Сергея Адоньева, который, по заверениям Хржановского, не вмешивался в творческий процесс.
Телеграфно — сюжет конкурсной «Наташи» для тех, кто не видел и не слышал (со всеми спойлерами, потому что событий в фильме немного, и нарратив в данном случае не первостепенен): буфетчица крайне свободных нравов сходится с приехавшим по работе французом-ученым, а когда тот уезжает, оказывается на допросе в карцере — ее обвиняют в том, что она спала с иностранцем. Местный полицай Владимир Ажиппо дело свое знает: в худших гэбистских традициях он унижает Наташу, заставляет ее раздеться и — это правда ужасно — засунуть себе в вагину кончик от бутылки коньяка, который они до этого мирно распивали. Все ради того, чтобы вынудить ее подписать заявление на «шпиона»-любовника и согласиться доносить на других обитателей Института. В финале у Наташи пробуждаются неожиданные чувства к своему мучителю, а напоследок она аналогичным образом срывается на свою подчиненную в буфете, заставляя ту ночью перемывать полы.
«Дау» испещрен подобными эпизодами, порнографическими элементами и насилием. Многих попросту шокировало увиденное — это было слишком убедительно. Конечно, любому зрителю такое зрелище покажется жутким. Хотя, например, критики Антон Долин и Андрей Плахов, мои коллеги, в своих рецензиях утверждают, что заметили постановочность всего эпизода с допросом, его сымитированность. Лично я так сильно был вовлечен в «Дау. Наташа», что мне показалось, будто ничего не было срежиссировано, и Наташа вместе с Ажиппо действительно импровизировали в диких условиях псевдосоветского тоталитаризма, стараясь проиллюстрировать пагубность подчинения человека человеком.
Для описания «Дау» еще не придумали терминологию, зато фильм и его авторов уже обвинили во всевозможных преступлениях, включая преследуемые уголовно. Радикализированные «Наташей» критики и активисты считают, что Хржановский создал на площадке токсичную атмосферу нетерпимости, которая привела к тому, что актеры получили возможность абьюзить друг друга. Возможно, так, возможно, и нет, но я считаю, что безоглядно презирать «Дау» за преступления против человечества как минимум преждевременно, как максимум — ошибочно. И у меня на это пять причин.
1Вы наверняка сами еще не видели «Дау. Наташа»
Пока что увидеть что-то из «Дау» можно было на двух сеансах явления проекта народу. Сначала в январе 2019 года в Париже целый месяц круглосуточно на двух площадках на множестве экранов безо всякого расписания в случайном порядке крутили 13 картин «Дау», все это сопровождалось всевозможными инсталляциями, реконструкциями интерьеров Института и даже советизированным буфетом, где продавали вареную картошку и тушенку в банках. Второй раз — прямо сейчас в Берлине: на несколько показов «Наташи» и «Дегенерации» билеты разобрали моментально. Возможность еще представится: Хржановский на пресс-конференции пообещал, что всего в 2020 покажут пять полных метров — на фестивалях и в прокате. А еще в конце года или начале следующего запустится DAU Digital — онлайн-платформа вроде Netflix или около того, только целиком про весь проект.
Так вот, многие яростные критики «Дау», конечно, не ездили ни в Париж, ни в Берлин, и даже не собирались — они составили мнение дистанционно по чужим публикациям и эмоциональным пересказам. Конечно, нельзя говорить, что есть хоть один критик, который изучил «Дау» в полном объеме. Все же 700 часов, которые в Париже демонстрировались в специальных кабинках вроде пип-шоу, — это целый месяц просмотра круглосуточно, а парижский «Дау» был открыт тот же срок, то есть посмотреть все невозможно было чисто анатомически.