Non-fiction
Каждое появление Даниила Воробьёва на экране — яркая вспышка, провокация и невероятно притягательная энергия. Став успешным актером не только в России, но и за рубежом, он мечтал о роли, которая позволила бы ему раскрыть весь свой потенциал… О своем удивительном пути в кино и в жизни, а также не менее удивительном опыте отцовства Даниил рассказал в интервью ОK!
Ты сейчас заказал морковный фреш…
Да, я немного ЗОЖник. (Улыбается.)
Следишь за питанием?
Под задачу. До Нового года у меня была задача похудеть для одного проекта, в котором я играю восьмерых персонажей. Один из них — костистый, тонкий, изящный тип. У меня там костюм приталенный, корсет. Я за двадцать дней, будучи уже в съемочном процессе, похудел. Бесконечно ел грейпфруты, пил протеиновые коктейли, было минимум еды и максимум спорта. Но сразу после этого я должен был перевоплотиться в другого — раскаченного мощного чувака. И вот мы отсняли сцену, где я худой, и у меня было три часа на то, чтобы превратиться в качка. Мы с моим эндокринологом продумали схему, вкололи мне несколько препаратов, кое-что я выпил, чтобы это дало пампинг мышц. Я ушел в зал на часовую тренировку, потом приехал на площадку, мы отсняли эротическую сцену, и после этого я почувствовал, что мой пульс не падает — он был 156, я это очень хорошо запомнил. Меня повело, и я понял, что нужны медики. Мне сделали укол, и я пришел в норму. Это всё было на таком жестком азарте, что я как-то даже пропустил момент риска. Но осознал ценность ситуации — я приблизился к границе, за которой, возможно, был бы уход. Какая нелепая смерть, подумал я, — и принял решение не умирать. (Смеется.) Я понял, что это было волевое решение — не контекст, не обстоятельства, которые вдруг так сложились, а личный выбор человека. И я решил, что... не в этот раз. А после этого всего я поехал домой в Кострому и начал вдоволь есть сладкое, борщи, пельмени — вообще не запариваясь. Этот месяц был настоящим экспириенсом, сейчас мне просто хочется поесть. (Смеется.)
То есть дом у тебя в родной Костроме, а в Москве бываешь наездами?
Да, здесь я живу в отеле, выбрал для себя такую модель. Снимать квартиру не хочу. Я в Москве 20 лет, но уже три года живу так. У меня есть любимый отель, даже несколько. Это удобно и очень мне нравится. Ты всегда на чемоданах, не отвлекаешься, ничего лишнего. А в Костроме — точка покоя, дом, куда я приезжаю и расслабляюсь. Там медитация чистая, никакого шума. Волга, панорама. Сначала была мысль покупать жилье здесь, а потом, по мере продвижения, когда я осознал себя в профессии так, как осознаю себя сейчас, я понял, что она требует другого подхода. Нужно как бы подстраивать всю свою жизнь под текущую задачу. Там я могу себе устроить эту паузу правильную. Могу три-четыре дня поездить на машине один, подумать. Могу заняться цигуном или просто помолчать. Здесь вибрации везде, а там их нет.
А в какой момент ты осознал себя в профессии?
После съемок британско-французского сериала «Ривьера». Это был сложный для меня процесс, такой мощный карьерный взлет. Работал вместе с Иваном Реоном, Джулией Стайлз...
Это было до того, как ты начал активно сниматься в России?
До. Как-то после этого момента я попал в кризис, стал задаваться вопросами: «А в чем смысл? Что я делаю вообще?» Я потерял внутренний шаг, мне пришлось много работать над этим. Я снес все ценности, которые были до. В терапии, в медитации я пришел к тому способу существования, в котором нахожусь сейчас. По сути, я не знал, кто я. После этой внутренней катастрофы я осознал, что надо найти себя, чтобы двигаться дальше. То, что я нашел, на тот момент мне было совсем непонятно. Только после длительного наблюдения за собой, после Индии, я понял, что я нашел. Это был на самом деле суперключ к взаимодействию со своими мыслями, с шумом в голове. Я понял, что отсутствие формата, по сути дела, есть мой формат. Когда это срослось в голове, всё встало на свои места. Я понял, что я не плохой, просто я такой.
До этого тебе казалось, что что-то с тобой не так?
Да. Я прикладывался к разным лагерям, пробовал как-то себя идентифицировать, но это не работало. Конечно, когда получилось осознать это в себе, я переложил этот опыт на профессию. После стало понятно, что я на своем месте. Я перестал сомневаться. То, что я делаю, — это и есть я.