Ошиблись Америкой
Автор «Сатанинских стихов» Салман Рушди в своей новой книге «Золотой дом» прощается с собственной американской мечтой, которая не выдержала встречи с американской реальностью
Золотой дом», новый роман Салмана Рушди, говорит как минимум о том, что настоящий гений и в 70 лет может написать грандиозную книгу, не хуже, а то и лучше многих предыдущих.
Нет в сегодняшнем мире автора, способного на такое: перемешать в безумную «Тысячу и одну ночь» русскую сибирячку Василису, которую на самом деле съела Баба-яга, скрывающаяся под оболочкой жертвы; и еще «Крестного отца» Марио Пьюзо, античный Рим, Бомбей и напавших на город пакистанских террористов. Добавьте сюда превращение мужчины в женщину и черт знает что еще. Рушди время от времени переходит от прозы к киносценарию, изобретает походя новые слова (например, «фендигуччипрада»), и читается с любого места независимо от сюжета, просто ради удовольствия от процесса.
Но вот тут надо остановиться и сделать то, что я страшно не люблю. А именно уподобиться неприятному человеку по фамилии Белинский, который считал, что литература — это на самом деле такая политика (социология, пропаганда и проч.), просто она вот так странно выглядит, прикидывается… литературой. И книгу надо ценить по степени ее полезности для общественного развития, а не как произведение искусства. До сих пор ведь у нас учат школьников понимать русскую и прочую классику «по Белинскому»…
Но в том-то и дело, что в случае с Рушди подход Белинского уместен. Рушди, и особенно «Золотой дом»,— это чистая политика, высказывание невиданной силы о, по сути, гибели той Америки, которая для Рушди и его единомышленников своя, правильная.
Это книга о мигрантах. О людях, приезжающих в США, меняющих там фамилию (главный герой романа, по рождению, как и автор, индиец, назвал себя Нерон Золотой, и ничего, в Америке это нормально) и отказывающихся от прежней жизни. От прежних себя, и поэтому Рушди прямо говорит, что это книга об идентичности, о том, кто человек есть на самом деле и как ему этого себя поменять на другого.
И все бы хорошо, но мешает… Америка. Она оказалась каким-то другим, неправильным миром. Вообще-то Рушди и его единомышленники и так об этом догадывались, но они жили на Манхэттене. И отпускали, вместе с автором, шутки насчет того, что живут в каком-то особом «пузыре» — Нью-Йорке, а если не повезет, окажутся в Америке, а это совсем другой пузырь, там иной воздух и вообще все не так.