«Невавилонская библиотека». Что остается после десятилетий чтения
В Еврейском музее и центре толерантности открылась инсталляция «Невавилонская библиотека». Куратор инсталляции Анна Наринская выбрала для выставки тысячу книг: классику и детскую литературу, произведения античных авторов и постмодерн. Архитектурную концепцию выставки создал Александр Бродский: посетители оказываются внутри настоящей библиотеки, где могут взаимодействовать с книгами. Мы поговорили с Анной Наринской о создании инсталляции и важных для нее книгах и попросили участников проекта «Сноб» составить собственные списки книг, которые изменили их жизнь.
Анна Наринская, куратор проекта:
Этой инсталляции предшествовала вполне конкретная вещь. То ли год, то ли два назад я наткнулась на модную съемку, сделанную в читальном зале библиотеки. Многих, кажется, эта съемка разозлила — меня, кстати, нет. Скорее, стала толчком к думанью вот про что. Сегодня физическая и смысловая часть книги как будто разошлись на довольно большое расстояние. Ее предметная часть сейчас постоянно используется в дизайне: книгами декорируют витрины одежных магазинов или интерьеры, куда книги покупают с тем, чтоб обложка была красивей. Смысл вроде как перешел в электронные книги, которые лишены очень многих свойств «книжности» — от книжной тактильности до книжной самодостаточности.
Для меня человек с бумажной книгой в руках — это некий такой венец творения, абсолютно идеальное существо. Они идеально замкнуты друг на друга: человек предлагает только свои возможности восприятия, книга только письмена (ну и иногда картинки), вес и шелест. Книга, как известно, лучший собеседник, потому что он, с одной стороны, все время с тобой разговаривает, а с другой — никогда тебя не перебивает. Я стала думать о том, что хорошо бы построить какой-то памятник этой связи человека и книги. Для меня, с детства, самое прекрасное воплощение этих отношений — это домашняя библиотека.
Домашняя библиотека, по определению, вещь конечная. Инсталляция названа как бы против Борхеса (в рассказе Хорхе Луиса Борхеса «Вавилонская библиотека» описано бесконечно расширяющееся хранилище книг, которое считается предвестником современных электронных библиотек. — Прим. ред.). Электронная библиотека сообщает нам важнейшую вещь: в мире написано столько книг, что ты никогда не сможешь все их прочесть. А домашняя библиотека совершенно другая — здесь все книги твои, ты их все читал. И для меня очень ценное чувство, эта инсталляция — она в том числе и про это.
1000 книг этой библиотеки заключены в вагон, который спроектировал Александр Бродский. На внешних стенах этого вагона написан их список — в том порядке, как я их читала: сначала детские, потом видно, как я взрослею и старею. Детские появляются три раза, потому что я сначала читала их сама, потом читала их старшей дочери, а потом — младшему сыну. И каждый раз это книги разные, потому что я читала одни книги, своей дочке читала уже другие, а сыну читаю, например, «Петсона и Финдуса» и всю прекрасную скандинавскую литературу, которая у нас не так давно появилась. Потом видно, как я взрослею, как наступают 90-е, как на нас падает вся эта новая литература. Видно, и как я старею: сначала читаю романы, романы, романы, а потом, как и всякий немолодой человек, начинаю читать нон-фикшн.
Это не школьная программа, не список книг, которые нужно обязательно прочитать всем. У Генри Миллера есть совершенно гениальное эссе «Книги в моей жизни», он там пишет о благодарности читателя. Так вот это мой личный список благодарности. Я очень благодарна Шекспиру, и Агате Кристи тоже очень благодарна. Поэтому невозможно из этого списка выделить никакие три самые важные книги, пять или двадцать пять — они все равны.
Алексей Беляков, журналист:
Мне рассказывали об одном знаменитом режиссере. Как-то его обступили студенты ВГИКа и стали расспрашивать: «Вот сейчас вышел такой-то прекрасный роман, вы читали?» Он говорит: «Нет». — «А вот, — продолжают студенты, — вышел новый фильм, ну его-то вы смотрели?» Тот говорит: «Нет». Короче, студенты наслушались этих «нет», были очень удивлены, как так можно? На что режиссер ответил: «Видите ли, все главные знания человек получает до 28 лет, а потом уже остальное не так важно».