Маркс Штарк — о том, чему можно научиться у зимнеспящих организмов

НаукаНаука

Академик Маркс Штарк: главное — это творчество и любовь

О том, чему можно научиться у зимнеспящих организмов, как управлять собой и почему это важно, а также о том, как сохранить здоровье и интерес к жизни, рассуждает академик Маркс Борисович Штарк, руководитель научного направления Федерального научно-исследовательского Центра фундаментальной и персонализированной медицины СО РАН.

Беседовала Наталия Лескова

Фото: Андрей Афанасьев

аркс Борисович, мы с вами беседуем на конференции молодых ученых, и на бейдже ваше имя написано неправильно — Марк. А ведь вы Маркс. В честь Карла Маркса?

— Говорят, когда Маркса спросили, что главное в жизни, он ответил: «Борьба». Не знаю, что думали мои родители, когда я появился на свет и когда они придумали это имя. Но — да, так получилось, что практически ничего само сверху не падало. Все приходилось делать в преодолении, в борьбе. И так до сих пор, не знаю, это хорошо или плохо, но это так. Думаю, что у коллег с другими именами все обстоит похоже.

— Знаю, что вы родились в Одессе и, будучи совсем ребенком, узнали, что ваш отец репрессирован. Это так?

— В 1937 году мне было шесть лет. Отец был арестован и сослан в Коми ССР, в небольшой поселок, и там оставался до 1946 года. Будучи классным хирургом, профессором медицинского института, он ездил по Печоре и оперировал большое количество разных пациентов. Мы с мамой тогда находились в Средней Азии, в эвакуации. Потом вслед за отцом приехали в Оренбург, тогда он назывался Чкалов.

В 1949-м его репрессировали снова, и на сей раз он был сослан в Красноярский край, в Хакасию, в город Черногорск. Мама туда уехала с ним. Я, будучи студентом Чкаловского медицинского института, пытался перевестись в Красноярский институт, но не получилось, несмотря на то что был отличником. Я сидел в приемной и слышал, как ректор с кем-то разговаривал по телефону: «У меня половина — дети репрессированных, я его не могу взять».

И я уехал в Новосибирск, учился там с 1949 года, в 1954-м закончил. В это время освободился папа. И мы поехали в Пермь — там он заведовал отделением, потом мы вернулись в Одессу. Отец был полностью реабилитирован. Я так долго живу, что уже не помню всех деталей.

— После окончания мединститута вы работали врачом в Пермском крае?

— Да, я работал врачом в поселке Верхние Мулы, причем врачом «за всё»: был и гинекологом, и стоматологом, и хирургом.

— Но почему стали невропатологом?

— Потому что в Новосибирске я был знаком с очень сильными неврологами — профессорами Куимовым и Шамовской, у которой мы проходили шестой курс, субординатуру. И тогда я подружился с Борей Фуксом, сейчас он живет в США, это мой неформальный учитель, с которым я был знаком еще в Новосибирском мединституте. Он учил меня работать. Мы с ним экспериментировали на животных, на людях.

— Что это были за эксперименты?

— Тогда было ясно, что любые сердечные болезни требуют дополнительного кровоснабжения сердца, потому что все они проистекают от кислородной недостаточности сердечной мышцы, в первую очередь инфаркт. Тогда появились идеи подшивать к сердечной мышце чтото еще, дополнительно снабжающее ее кислородом. Предлагалась передняя грудная мышца, сальник, много всяких вариантов. Я как раз занимался этим, оперировал собак. Отец тогда был в ссылке, я еще учился. Оперировал с ним, когда приезжал на каникулы. Потом я этих собак перевозил в Новосибирск, на кафедре анатомии вводил им контраст и смотрел, что получалось с сердцем.

— А как начались ваши эксперименты с животными, впадающими в зимнюю спячку?

— Когда я работал в деревне Верхние Мулы, ректором Пермского мединститута был бывший руководитель Чкаловского мединститута профессор Иван Иванович Косицын, который меня очень поддерживал, когда отца арестовали. Это был один из немногих людей, который никак не изменил ко мне отношения как к студенту. Хотя было много народа, которые, завидя меня, переходили на другую сторону улицы.

На кафедре Косицына занимались лимфатической системой — смотрели лимфатические узлы у разных животных. Однажды я увидел там ежа и подумал: почему бы не поэкспериментировать на зимнеспящих животных, которые впадают в глубокий сон? Это была, с моей точки зрения, самая интересная работа, которую я вообще сделал. Но до этого я защитил диссертацию в 59-м.

— А правда, что этой работой потом заинтересовались американцы и даже проводили космические эксперименты на основе ваших исследований?

— В 1970-м вышла моя книга, это была докторская диссертация — «Мозг зимнеспящих». В 1972-м ее перевели на английский. Тогда не было закона об охране авторских прав, можно было переводить с любого языка, не считаясь с автором. И как-то мне позвонили и сказали, что пришла книжка, изданная в США. Издатель занимался космическими исследованиями. Им необходимо было использовать этих животных, чтобы зондировать космическое пространство, потому что зимнеспящие выдерживали очень низкую температуру и жесткий рентген. Мои аспиранты уже в четвертом поколении приходят и говорят: «Тебя опять цитируют!» Очень приятно, что это вошло в учебники. Это была большая, серьезная работа, но очень тяжелая.

— А как вы пришли к лекарственным веществам — специфическим белкам мозга?

— Выяснилось, что мозг зимнеспящих устроен хитрым образом. Если вы обучили его до впадения в спячку какой-то системе «уроков», то после того, как он впадает в спячку и температура мозга охлаждается практически до кристаллизации клеток, а потом она возвращается обратно, оказывается, что все навыки, которым он обучился до спячки, сохраняются. Тогда, естественно, возникли соображения, что, по всей видимости, существуют вещества, которые стабилизируют мозг, а значит, их можно попытаться использовать в лекарственных целях для нейротрофики.

Уже через много лет после защиты докторской и выхода этой книжки я продолжал заниматься нейрофизиологией, потом биоуправлением и встретил профессора Олега Ильича Эпштейна, теперь он членкорреспондент РАН. Он генеральный директор фармацевтической фирмы «Материя-медика», которая выпускает малодозные лекарства. К этому времени у меня уже возникли идеи и появились работы, которые были связаны со стимулирующими мозгоспецифическими белками, которые каким-то образом активируют работу мозга. Поскольку в это время американцы выделили группу белков, названную «группой S-100», мы попробовали получить к ним антитела и использовать их в качестве лекарственных средств. До сих пор фирма «Материя-медика» выпускает лекарства, выполненные на антителах.

Фото: Андрей Афанасьев

— А вы сами эти лекарства принимаете?

— Да, иногда принимаю тенотен. Первое лекарство называлось «Пропротен-100» и было связано с лечением алкогольной интоксикации. Думали, что это поможет ликвидировать зависимость. Но оказалось, что параллельно это лекарство вызывает очень хороший противотревожный эффект. И тогда появился тенотен — он продается везде и в большом количестве стран без рецепта. Очень конкурентоспособный препарат, потребность к нему была в течение пяти-шести лет огромная, я следил за этим. Он попадает в мозг, преодолевая гематоэнцефалический барьер, этому есть научная основа. Недавно появилось очередное лекарственное средство на антителах — «Проспекта». Это препарат антител к антигенам S-100, такие специальные нейротрофические лекарства достаточно широкого спектра.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Правила здорового сна: уберите от кровати гаджеты и яблоки Правила здорового сна: уберите от кровати гаджеты и яблоки

Удается ли вам спать достаточное количество часов?

Psychologies
Личные границы Личные границы

Каким должен быть забор между соседями в частном доме по закону

Лиза
«Я буду первопроходцем»: как Шейла Фицпатрик уже более 60 лет изучает историю СССР «Я буду первопроходцем»: как Шейла Фицпатрик уже более 60 лет изучает историю СССР

Профессор Шейла Фицпатрик — о цикличности российской истории

Forbes
Она раскрыла убийства: лучшие современные сериалы о женщинах-детективах Она раскрыла убийства: лучшие современные сериалы о женщинах-детективах

Исследуем образ героини, которая ищет преступников в современных сериалах

Forbes
Без паники Без паники

Как бороться с тревожностью, которая мешает жить

Лиза
«Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство» «Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство»

Как наши предки блудили на праздниках, говорили про секс и предлагали жениться

N+1
Как вести себя, если у партнера зависимость: 3 шага к исцелению Как вести себя, если у партнера зависимость: 3 шага к исцелению

Лечение от зависимости — тяжелое испытание для семьи, как его пройти?

Psychologies
ЛПХ-зависимый агро ЛПХ-зависимый агро

77% сельхозпродукции в Забайкальском крае приходится на хозяйства населения

Агроинвестор
Вся правда о ломбардах Вся правда о ломбардах

7 честных фактов для тех, кому срочно нужны деньги

Лиза
Золото в жилах стынет Золото в жилах стынет

Как добывают самое северное в мире золото

ТехИнсайдер
Так было или не было? Так было или не было?

7 самых известных мифов в истории человечества

Лиза
Глаза американских подростков пострадали от сигарет и вейпов Глаза американских подростков пострадали от сигарет и вейпов

У курильщиков чаще появлялись тяжелые офтальмологические симптомы

N+1
Верность навсегда: миф или реальность Верность навсегда: миф или реальность

Возможно ли сохранить любовь и верность на протяжении всей жизни?

Лиза
Новая высота Новая высота

Юлия Пересильд еще вдохновенно говорит о космосе, но уже крепко стоит на земле

VOICE
«Любая эволюция предполагает несовершенства. Это естественно» «Любая эволюция предполагает несовершенства. Это естественно»

Михаил Гельфанд — о лжеученых и своей собственной научной работе

Наука
Лесам выдают паспорта Лесам выдают паспорта

Неисчерпаемость лесных ресурсов России может быстро подойди к концу

Наука
В офис в тапочках В офис в тапочках

7 лучших профессий для удаленной работы

Лиза
Птичий нюх Птичий нюх

С обонянием птицам не повезло — во всяком случае, так очень долго думали

Наука и жизнь
«Рок-н-ролл мертв. А я еще нет...» «Рок-н-ролл мертв. А я еще нет...»

С 1981 года ленинградский рок-клуб стал «местом силы» отечественного рок-н-ролла

Men Today
Цифровые грязи Цифровые грязи

Куда завезут нас электрические внедорожники

Автопилот
Александр Чернокульский: «У климатологов на будущее есть еще и план «Б» Александр Чернокульский: «У климатологов на будущее есть еще и план «Б»

Что станет с климатом через 30 лет и к каким изменениям нужно быть готовым?

РБК
Закрытие сезона Закрытие сезона

Какие ошибки часто совершают дачники в конце сезона и как их исправить

Лиза
Алкуин и Каролингское возрождение Алкуин и Каролингское возрождение

Как спасти из мрачной бездны неведения культуру Западной Римской империи?

Знание – сила
В башне «око» В башне «око»

Двухкомнатные апартаменты на 38-м этаже небоскреба с панорамным видом из окон

SALON-Interior
Нанопластика волос: состав для процедуры и уход после нее Нанопластика волос: состав для процедуры и уход после нее

Плюсы, минусы и особенности нанопластики

РБК
9 божественных фактов о фильмах «Догма» и «Джей и Молчаливый Боб» 9 божественных фактов о фильмах «Догма» и «Джей и Молчаливый Боб»

Все, что ты хотел знать об упоротых народных любимцах Джее и Молчаливом Бобе

Maxim
Раневскую могла утихомирить только Любовь Орлова Раневскую могла утихомирить только Любовь Орлова

Раневская никогда не была настолько экстравагантна, как ее пытаются представить

Караван историй
Неудачный байопик о выдающейся женщине: почему нас разочаровал фильм о Голде Меир Неудачный байопик о выдающейся женщине: почему нас разочаровал фильм о Голде Меир

Почему фильм о сильной женщине Голде Меир получился таким слабым?

Forbes
Повторится ли дефолт 1998 года: размышления экономиста Повторится ли дефолт 1998 года: размышления экономиста

Насколько справедливы исторические параллели и к чему готовиться россиянам

ФедералПресс
Платье с лобстером и шокирующий розовый: что нужно знать об Эльзе Скиапарелли Платье с лобстером и шокирующий розовый: что нужно знать об Эльзе Скиапарелли

Эльза Скиапарелли — модельер, которой мир обязан приходом сюрреализма в моду

Правила жизни
Открыть в приложении