Про пчелиную кадриль и муравьиную демократию
Все мы знаем басню про легкомысленную стрекозу и трудягу муравья. Как помним, песни и пляски героиню до добра не довели. Другое дело — пчелиные танцы. И приведут, куда надо, и закрома мёдом набить помогут. Ну а муравью важнее всего сила духа — и это отнюдь не метафора.
Общественные насекомые — пчёлы, осы, муравьи, термиты — знамениты, в первую очередь, своим строительным мастерством. Выражается оно по-разному: кто-то возводит грандиозные для своего мира постройки, но из простых материалов, а кто-то изобрёл уникальную строительную технологию с применением новых субстанций. И то и другое в высшей мере оправданно. Природное строительное сырьё хорошо тем, что легкодоступно и имеется в достатке. Из минусов — оно нетехнологично. Обработанный материал в деле куда удобнее, да и качество выходит совсем другое. Никто ведь не станет спорить, что строить дом из кирпича на порядок легче, чем из природного камня. Вот и насекомые пришли к такому же выводу. Разве могли бы пчёлы и осы создавать столь совершенные с точки зрения геометрии конструкции, не будь у них для этого своего «пластилина»! Общественные пчёлы и шмели (Apis, Bombus и другие) используют для изготовления сот собственные восковые выделения, а многие осы и одиночные пчёлы (Vespa, Vespula, Chalicodoma, Megachile и другие) при строительстве гнезда тщательно перерабатывают какой-либо естественный продукт.
Бумажные осы (Polistes spp. и другие), как можно догадаться из названия, делают жильё из грубого, но тонкого пергамента. По совести, именно эти насекомые должны считаться изобретателями бумаги, а вовсе не китайцы. И не исключено, что секрет её изготовления был подсмотрен людьми в природе.
Итак, сначала осы скоблят древесину челюстями, а затем старательно перемалывают-пережёвывают её, смачивая водой и клейкой слюной. Размазанная тонким слоем масса после просыхания превращается в сероватую бумагу. Шершни (Vespa spp.) для бумаги берут кору, и потому она у них коричневатая. Пчёлы-шерстобиты (Anthidium manicatum) валяют мягкий растительный войлок, для чего челюстями состригают с растений опушение. Набранную вату насекомое долго мнёт и расчёсывает, уплотняя в конце головой. Пчёлы-смолёвщицы (A. septemdentatum, A. bellicosum) применяют в своём строительстве смолу хвойных деревьев. Муравьи строят коллективные жилища из разнообразнейших материалов. Располагаться те могут где угодно — на деревьях и внутри них, в трухлявой древесине, на земле и под ней. В наших лесах большие муравьиные кучи не редкость. И хоть выглядят они как хаотичные нагромождения лесного мусора, на самом деле это хорошо «продуманные» инженерные сооружения. В недрах муравейника, как внутри высотного дома, скрыто множество размещённых ярусами камер. Чтобы в каждой из них поддерживалась нужная влажность и температура, система вентиляции должна быть поистине совершенной. А на лугах и полях можно увидеть скопления внешне непримечательных земляных холмиков. Такие детали ландшафта ничуть не похожи на упомянутые выше кучи рыжих лесных муравьёв (Formica rufa и другие). Но и это — муравейники, причём внутри тоже сложно организованные. Например, так живут обычные у нас чёрные садовые муравьи (Lasius niger).
Однако о каких бы шестиногих зодчих мы ни вспоминали, никто из них не сравнится по мастерству с термитами, возводящими многометровые башни из сцементированной глины. В масштабах мира насекомых это гигантские небоскрёбы, но они — только вершина айсберга. Вглубь почвы термитники уходят, по меньшей мере, на такую же глубину. Ведь то, что возвышается над землёй, — лишь техническая надстройка с лабиринтом вентиляционных тоннелей, а жилые камеры, в меру прохладные и влажные, находятся ниже. Поэтому неудивительно, что термитный замок, по сути представляющий собой саманный конгломерат, трудно разрушить даже с помощью лома. В дождливых регионах надземная часть термитника нередко напоминает по форме гриб, хотя правильнее назвать её спасающим от затопления зонтиком. Массивные термитные постройки, похожие на загадочные наросты, возникают и на деревьях.
Рекордный по габаритам термитник, найденный в Центральной Африке, достигает высоты пятиэтажного дома. Если соотнести размеры термита и человека, то в нашем мире такая постройка выглядела бы просто нереально, потому что сравнялась бы со знаменитым сицилийским вулканом Этна. Но самое удивительное, что термитные поселения подобного масштаба в массе встречаются и в не столь экзотических местах, например в Средней Азии. Разница лишь в том, что расположены они под землёй, точнее под песком, а снаружи почти незаметны. Надо признать термитов гениальными архитекторами, однако с точки зрения строительной технологии их нельзя назвать выдающимися, поскольку строят они из обычной окружающей их почвы.
