«Меня не проведешь»: почему мы не верим, что нами можно манипулировать
Во время психологического эксперимента испытуемые не замечают, как им приписывают то, чего они не делали, но убеждены, что легко заметили бы такую подмену. Так работает «слепое пятно искажений» — склонность считать себя невосприимчивым к иллюзиям. Термин ввела психолог Эмили Пронин, а нейробиолог Тали Шарот рассказала о нем в книге «Иллюзии человеческого мозга». С разрешения издательства «Азбука» публикуем отрывок.
Тали Шарот — профессор когнитивной нейробиологии в Университетском колледже Лондона и Массачусетском технологическом институте. Она известна своими исследованиями нейронной основы эмоций, принятия решений и оптимизма. О своей книге «Иллюзии человеческого мозга. Почему все мы — неисправимые оптимисты» сама она говорит так: «В этой книге описывается самый большой обман, на который способен человеческий мозг, — склонность к оптимизму. Вы узнаете, когда эта предрасположенность полезна, а когда вредна, и получите доказательства, что умеренно оптимистичные иллюзии могут поддерживать внутреннее благополучие человека. Особое внимание я уделю специальной структуре мозга, которая позволяет необоснованному оптимизму рождаться и влиять на наше восприятие и поведение… Нужно, чтобы наконец лопнул огромный мыльный пузырь — представление, что мы видим мир таким, какой он есть». В этом отрывке — рассказ об одной из иллюзий, которая искажает наше восприятие мира.
Наша склонность считать себя менее восприимчивыми к иллюзиям, чем другие представители человеческого рода, получила название слепого пятна искажений (bias blind spot). Термин ввела в научный обиход психолог Принстонского университета Эмили Пронин. В качестве примера этого феномена она приводит события вокруг одной утиной охоты.
В 2004 году судья Верховного суда США Антонин Скалиа и вице-президент США Дик Чейни отправились поохотиться на уток в южной Луизиане. Предполагаю, что и тот и другой думали, будто бьют уток лучше всех, но дело не в этом. Причина интереса к их поездке состоит в том, что судье Скалиа предстояло рассматривать дело, в котором вице-президент был одной из сторон процесса. Дик Чейни подал апелляцию на решение окружного суда, которое предписывало ему раскрыть подробности о членах его специального комитета по энергетике.
Средства массовой информации и общественность были убеждены, что Скалиа должен взять самоотвод, потому что имел тесные контакты с Диком Чейни всего через несколько недель после того, как Верховный суд принял к рассмотрению апелляцию вице-президента. Люди беспокоились, что совместные застолья, дегустация спиртных напитков, охота и общие разговоры могут помешать Скалиа быть абсолютно беспристрастным при рассмотрении дела Чейни. Что же ответил Скалиа? «Не думаю, что есть основания ставить под сомнение мою объективность, — сказал он, а потом добавил: — В той поездке плохим было только одно: дерьмовая охота».