Шаг вперед и два назад. Кому нужно тело Ленина на Красной площади
Союз архитекторов России объявил, а спустя всего два дня отменил конкурс на использование Мавзолея после перезахоронения тела Ленина. Кому было нужно, чтобы мумия вождя мирового пролетариата осталась на главной столичной площади?
За два дня до отмены конкурса на использование Мавзолея в новом, постленинском качестве председатель Союза архитекторов Николай Шумаков заявлял, что отмены не будет. Тот же Шумаков, комментируя молниеносную отмену, говорил что-то про избыток негатива и общественное возмущение. Инициатива сделала — в полном соответствии с ленинским учением — шаг вперед, два шага назад, обозначив ярче, чем когда-либо, неуспех попыток нарушить статус-кво, сформировавшийся в 1924-м и подтвержденный в новой реальности в 1991-м.
Оправдываясь, Шумаков лукавил — возмущение было не вполне общественным, а если быть точным, совсем не общественным: общество просто не успело отреагировать. На Красной площади и подступах к ней не было замечено коммунистов с портретами вождя и одновременно хоругвями, которые призывали казнить Шумакова на Лобном месте или как минимум выпороть на воздусях. Не было завываний верных ленинцев на телешоу, помалкивало радио с радиослушателями, по любому поводу привыкшими звонить в эфир, тем более не заметили попытки покуситься на святые для коммунистов мощи вождя мирового пролетариата соцсети. Так называемое общественное возмущение выразилось в истерической реакции лидера КПРФ Зюганова, нашедшего, наконец, повод проявить давно утраченный, казалось бы, мужской характер и пригрозившего инициаторам конкурса аж уголовным преследованием. Зюганову вторил не самый медийный из российских сенаторов по фамилии Кондратьев. Еще меньше на «общественное возмущение» тянет гневный комментарий главы Союза архитекторов Москвы Сергея Кузнецова, которому и вовсе на эту тему следовало бы помалкивать: Мавзолей в частности и Красная площадь в целом — федеральная собственность, и расположенные там строения — архитектурные памятники федерального значения. О них Кузнецову следует вспоминать в последнюю очередь — в особенности на фоне того, что с архитектурными памятниками творится в подведомственной ему Москве: в отличие от Мавзолея, московское архитектурное наследие не находится под охраной ЮНЕСКО, по каковой причине строительная отрасль при бодром, как считает множество независимых экспертов, попустительстве Москомархитектуры творит с городом все, что ей заблагорассудится. Так что Кузнецову полезнее было бы в свободное от дум о судьбах ленинской усыпальницы время полистать «Черную