Коллекция. Караван историйЗнаменитости
Галина Киндинова: «Жизненная сила била из них ключом»
Я благодарна судьбе за то, что подарила мне встречу с этим удивительным поколением. Они были красивыми до конца своих дней, кого ни возьми.
«Свое понимание искусства»
Не представляю, насколько успешно сложилась бы моя актерская судьба, не поступи я в Школу-студию МХАТ — одно из самых престижных учебных заведений, готовивших актеров. Ее создателем был Владимир Иванович Немирович-Данченко, который вместе с Константином Сергеевичем Станиславским основал Московский Художественный театр.
В театральном музее имени Бахрушина сохранилась стенограмма совещания руководства МХАТа от 21 марта 1943 года, на котором Немирович-Данченко произнес следующие слова: «Я пригласил всех, чтобы поговорить о школе. Мне кажется, можно немедленно приступить к ее созданию. У меня выросло конкретное понятие: «Школа-студия-театр» или «Студия-школа-театр»... В художественном отношении Школа-студия должна быть автономна. Да, она должна знать, что такое искусство Художественного театра, но это не значит, что должна всецело ему подчиняться. В начале, может быть, и будет увлечение, а постепенно с ростом студийцев пусть вырабатывается свое понимание искусства».
Владимир Иванович умер 25 апреля 1943 года. А 26 апреля Совнарком принял решение основать Школу-студию МХАТ. По Москве расклеили объявления о наборе студентов. Единственным факультетом был тогда актерский. Это сегодня Школа-студия, помимо актеров, готовит художников театра и театральных менеджеров, которые востребованы в своих профессиях, поскольку диплом этого учебного заведения престижен. А тогда, в разгар Великой Отечественной войны, желающих учиться актерской профессии нашлось более тысячи человек. Собеседования проводили актеры и режиссеры МХАТа. В первом туре участвовали 300 абитуриентов. А в итоге на первом курсе учились всего 27 человек.
Преподавание велось по системе Станиславского. Школа была, что называется, кузницей кадров прежде всего для МХАТа, ее главным намерением стало вливать в труппу свежую актерскую кровь. И это получалось. Дипломный спектакль первого выпуска «Мещане» надолго обосновался в репертуаре Художественного театра. Первый случай, когда студенческая работа стала афишной. Театральные критики особо отмечали актерскую игру Луизы Кошуковой, Анатолия Вербицкого, Евгении Ханаевой, Маргариты Анастасьевой.
Первым ректором Школы-студии стал Василий Григорьевич Сахновский, театральный режиссер, энциклопедически образованный человек. Он учился на философском факультете Фрайбургского университета, окончил историко-филологический факультет Московского университета, написал множество статей о театре, литературе, которые публиковались в журналах. Он считал, что студенты должны не только обучаться актерскому мастерству, но и развиваться, получать знания об общей культуре, театре. Он приглашал на встречи со студентами Ольгу Леонардовну Книппер-Чехову, Бориса Пастернака, Анну Ахматову, Илью Эренбурга...
Сахновского не стало в 1945 году. Школу-студию возглавил Вениамин Захарович Радомысленский, который сыграл огромную роль в моей жизни.
«Главное, чтобы мечта осуществилась»
Актрисой я мечтала стать с детства. Отец работал в постановочной части в Киевском театре русской драмы имени Леси Украинки. Я росла за кулисами, мои школьные годы проходили в театре. Восхищалась Олегом Борисовым, замечательным Юрием Лавровым — отцом Кирилла Лаврова. Театром тогда руководил Константин Павлович Хохлов, некогда служивший во МХАТе, а затем Михаил Федорович Романов. Там же работала жена Романова Мария Стрелкова, запомнившаяся зрителям по роли горе-певицы Леночки, поглощавшей сырые яйца, чтобы зазвучал голос, из кинокомедии «Веселые ребята». Конечно, окончив школу, я решила поступать в Киевский театральный институт.
Через какое-то время туда в качестве председателя экзаменационной комиссии приехал ректор Школы-студии МХАТ Вениамин Захарович Радомысленский. Решилась к нему подойти, признаться, что хотела бы попробовать свои силы и поступить в Школу-студию. Радомысленский был краток: «Приезжай!» Программу готовила с удивительным артистом из театра Леси Украинки Дмитрием Васильевичем Франько. Подошла к нему, попросила о помощи. Он согласился. Спросила, сколько это мне будет стоить. «Нисколько, главное, чтобы мечта осуществилась». И занимался со мной во время спектаклей, когда был свободен от своих сцен.
В Москву поехала, никому ничего не сказав. Пришла к Вениамину Захаровичу. Он отвел к мастерам, добиравшим курс, — Виктору Карловичу Монюкову и Кире Николаевне Головко. Монюков окинул меня взглядом: «Как ты собираешься здесь жить? Кто-то будет тебе помогать? Стипендия у нас маленькая». Понимала, что вряд ли, но горячо заверила: будет. «Что ты подготовила?» Я перечислила всю свою программу. Монюков попросил прочитать «Нунчу» из «Сказок об Италии» на украинском языке. Так я была принята.
Виктор Карлович — выпускник того самого первого легендарного курса Школы-студии. Во время войны он служил в штабе ПВО при Западном фронте, откуда был отозван, когда поступил в Школу-студию. Его диплом подписали Книппер-Чехова и Василий Иванович Качалов.
Мы были окружены почти родительскими заботой и вниманием. Виктор Карлович не только занимался с нами актерским мастерством, много рассказывал о профессии, но и готовил нас к непростой реальной жизни в театре. Он растил не только актеров, но и личностей, индивидуальностей. После летних каникул обязательно собирал весь курс, мы усаживались полукругом, и каждый по очереди рассказывал, как провел время, чем занимался. Таким образом мы по-человечески открывали для себя друг друга. А это важно, ведь нам предстояло вместе играть, демонстрировать на сцене свой внутренний мир, это так необходимо для успешной работы над ролью.
Часто Виктор Карлович приглашал на встречи с нами интересных людей. По сей день помню, как сын Василия Качалова Вадим Шверубович рассказывал, что пережил в плену. Монюков дружил с Семеном Гейченко, директором Пушкинского музея-заповедника в Михайловском, каждый год бывал у него в гостях в Пушкиногорье и рассказывал нам об этих поездках. В другой раз Владимир Заманский читал нам главы из романа «Доктор Живаго», что было по тем временам смело. К нам на курс приходили Владимир Солоухин, Святослав Рихтер, Александр Галич.
Кира Николаевна Головко и Виктор Карлович никогда не разговаривали менторским тоном, обращались с нами как с равными. Они были нашими старшими товарищами, почти друзьями, часто приглашали нас в гости, кормили, поили, опекали. Во время наших посиделок мы говорили обо всем, пели, спорили, даже выпивали. Поэтому все очень подружились. Счастливое было время! Уже окончив Школу-студию, мы продолжали каждый год собираться, делились друг с другом новостями, впечатлениями. Так воспитал нас Виктор Карлович.
А я еще и встретила в Школе-студии свою любовь. Однокурсник Женя Киндинов стал моим мужем, с которым мы вместе больше полувека.
В свое время Виктор Карлович тоже женился на однокурснице Татьяне Гулевич. Она оказалась скромным человеком, что не помешало ей стать замечательной актрисой. Когда поступала, страшно смутилась от вопроса экзаменаторов: «Кого бы вы хотели сыграть в чеховских «Трех сестрах»?» Решила почему-то, что ей предлагают роль в спектакле, который шел на сцене МХАТа. Начала горячо отказываться: мол, еще не готова, сейчас сможет только вынести на сцену поднос со словами «Кушать подано». Комиссия рассмеялась и была покорена. После Школы-студии Виктор Карлович сразу получил приглашение преподавать, а Татьяну Ильиничну не взяли в труппу МХАТа. Она служила в Центральном детском театре, играла Софью в «Горе от ума», Царь-Девицу в «Коньке-горбунке», Николь в «Мещанине во дворянстве». А уйдя из театра, преподавала сценическую речь в Школе-студии, мастерство актера в Московском хореографическом училище Большого театра, где ее по сей день вспоминают известные ученики Нина Ананиашвили, Андрис и Илзе Лиепа, Николай Цискаридзе. Русская речь была ее страстью, она составила удивительный «Словарь забытых и малоупотребляемых слов русского языка».
В браке с Гулевич у Виктора Карловича родилась дочь Наталья Монюкова, она стала журналистом, писала о моде, преподавала в МГУ. Во второй раз Татьяна Ильинична вышла замуж за народного художника, сценографа, члена-корреспондента Академии художеств Александра Васильева. Всем известен их сын, театральный художник, историк моды, коллекционер и телеведущий Александр Васильев.
Мхатовская Грета Гарбо
По окончании Школы-студии нас с Женей взяли в труппу МХАТа. Мы пришли в 1967 году, когда там служили многие актеры легендарного первого выпуска. Почти сразу я обратила внимание на красивую женщину — когда она входила в помещение, все словно становилось ярче, освещалось ее внутренним светом. Это была Луиза Александровна Кошукова.
А на самом деле она была не Луиза, а Елизавета. Так же как ее родная сестра Марта звалась по паспорту Марфой. Марта тоже служила во МХАТе, пела в оперном составе, тогда в спектаклях звучали живые голоса. Елизавета и Марфа назвали себя Луизой и Мартой, поскольку это казалось им более театральным.
Луиза родилась в селе Дубровное Тюменской области. Мама Степанида Даниловна растила их с сестрой одна, муж ушел из семьи. Рассказывала, как вставала в четыре утра, носила ведра, грела воду, чтобы искупать детей, готовила еду, еще и ходила на работу. Гостеприимство Степаниды Даниловны было безграничным: никто и никогда не уходил из их дома голодным, всех усаживали за стол, так было всегда.
Старшеклассницей Луиза приехала к родственникам в Свердловск и, гуляя по городу, обратила внимание на объявление: идут прослушивания в Школу-студию МХАТ. До получения школьного аттестата оставался год, но она пошла показываться. Читала стихи, была такая томная, медлительная, немного манерная, а еще и красивая, что впечатлило комиссию, состоявшую из мхатовских артистов. Они оказались прозорливыми, девочка им понравилась и была принята в Школу-студию, а школу оканчивала экстерном. Проучившись четыре года, Луиза получила приглашение в труппу МХАТа. Сразу ввелась в спектакли, стала играть. Труппа — организм сложный, люди там разные. По театру поползли слухи, что у Луизы есть высокий покровитель. Но это не соответствовало действительности. Просто, когда Луиза приходила куда-то, заполняла собой все пространство. Уникальное качество — она умела легко и быстро покорять сердца.