Как жить в эпоху повышенной тревожности
Разбираемся, в чем состоит главная причина волнения и чем клиническая тревожность отличается от бытовой. А также составляем список действий, которые помогут успокоиться и переживать меньше.
В воде из-под крана может быть микропластик. В молоке из холодильника — опасные листерии. Остаться с разряженным телефоном в середине дня тревожно ровно так же, как и ответить на звонок с незнакомого номера. Разбираемся, как тревожность стала новым культурным явлением современности и что на самом деле стоит за пугающими цифрами.
Самое распространенное психическое заболевание
Мы живем в эпоху повышенной тревожности (age of anxiety), вызвать которую могут самые обыденные вещи, а клиническая тревожность с сопутствующими расстройствами становится самым распространенным из официально классифицированных психических заболеваний. Любопытно, что еще 30 лет назад тревожность не существовала как клиническая категория — психическим расстройством Американская психиатрическая ассоциация признала ее только в 1980-м году. На сегодняшний день в Америке тревожность приняла невероятный масштаб: как говорят терапевты, даже на простуду пациенты жалуются реже, чем на тревожность. В Штатах данное расстройство наблюдается у 40 млн человек, почти у каждого седьмого — и речь только об обладателях официально поставленного диагноза.
Но вопреки популярному мнению, будто тревожность — исключительная особенность американцев, это не так. До Brexit она отмечалась у 8 млн англичан — после июня 2016 года их число возросло. В странах Восточной Азии тревожное расстройство наблюдается у каждых трех человек из ста. В России диагноз ставят реже — но значит ли это, что тревожность обходит нас стороной? Стоит сразу уточнить, что тревожность клиническая и бытовая — вещи разные. Психиатры предлагают определять разницу так: о психическом расстройстве можно говорить в том случае, когда тревога руководит вашей жизнью, а не вы тревогой.
Тревогу легко спутать со страхом, но и здесь есть различия. По Фрейду, у страха есть конкретный объект: например, вас преследует тигр или на вас направили пистолет. У тревоги ничего подобного нет — она беспочвенна и часто иррациональна. «Если человек боится заблудиться в горах во время грозы, мы говорим о страхе. Если кто-то постоянно пугается высоты или не решается вступить в дискуссию на знакомую ему тему — о тревожности», — писала психоаналитик Карен Хорни в 1937 году, уточняя, что страх человек осознает всегда, а тревожиться, наоборот, может сам того не осознавая.
Культурное явление современности
В той же работе неофрейдистка Хорни говорит о том, что на тревожность влияют специфические культурные условия. Если смотреть на тревожность с этого ракурса, то она становится почти естественной реакцией на нынешнее беспокойное время с экономической нестабильностью, террористическими угрозами, свиным гриппом, лихорадкой Эбола и с простой неуверенностью в завтрашнем дне. В сентябре 2008 года, к примеру, в Нью-Йорке взлетел спрос на успокоительные — а это как раз то время, когда обрушился фондовый рынок. Brexit сказался на психическом здоровье каждого третьего британца, а прошлогодний опрос среди американцев показал, что почти 40% жителей США стали тревожнее, чем в 2017-м, и связывают эту перемену с политикой Дональда Трампа.