Без лишних слов
Эмодзи — не просто забавные картинки. Пытаясь создать новый международный язык, их использование регулируют несколько корпораций и одно правительство.
В 1999 году, когда мобильный интернет впервые проник на экраны японских телефонов, оснащенных технологией i‑mode, сообщения не могли превышать 250 символов. Общаться было непросто. Выход предложил дизайнер Сигэтака Курита — он придумал пиксельные картинки, которые можно было использовать в переписке для экономии экранного пространства. Двадцать лет спустя, давно забыв о старых ограничениях, мы все активнее используем изобретение Куриты, превратившееся в универсальный язык.
Инь и ян, кроваво-красное солнце и косой дождь стали одними из 176 первых мобильных эмодзи, дополнивших компьютерные смайлы, созданные в 1970‑е годы внутри системы PLATO. Сегодня в мире насчитывается более 2500 смайликов, и каждый год их численность растет. Какие именно значки появятся на экранах смартфонов, решает совет мудрецов — некоммерческая организация «Консорциум Юникода». Мы выяснили, какими правилами они руководствуются.
В состав консорициума входят 12 участников, каждый из которых платит членские взносы и имеет право голоса: по одному из Oracle, IBM, Microsoft, Adobe, Apple, Google, Facebook, Shopify, Netflix, немецкой компании SAP, производящей программное обеспечение, китайской телекоммуникационной корпорации Huawei и правительства Омана. Калифорнийский университет Беркли, а также правительства Индии и Бангладеш пока довольствуются членством более низкого уровня.
Главная обязанность консорциума — задавать стандарт Юникода, системы, поддерживающей порядок при кодировании и работе со всеми письменностями мира. Но появление эмодзи добавило к чисто техническим задачам необходимость предугадывать политические и культурные настроения на планете.
К примеру, в 2015 году консорциум обсуждал вопрос количества оттенков кожи, которые можно выбрать смайликом. Организации также пришлось одобрять, а затем запрещать религиозные символы, так как быстро оказалось, что эта тема болезненная и скользкая. Сегодня на повестке дня еще один сложный вопрос: разрешать ли использование эмодзи, изображающих семьи, члены которых не определились со своей гендерной идентичностью, на чем настаивают представители Запада, или, может быть, учесть пожелание Востока и ввести изображения семей, где на одного мужа приходится две, три, а то и четыре жены?
Консорциуму постоянно приходится отражать атаки, в которых порою льется кровь. Так, два года назад «Юникод» с трудом отбился от международной женской организации, призывающей не стыдиться менструации и требующей пополнить язык эмодзи символом окровавленных трусиков.