Банкроты: истории мудрости и упорства
К 1 апреля 2021 года процедуру личного банкротства прошли почти 355 000 россиян. Банкроты «молодеют», процедура занимает меньше времени, количество банкротств ежегодно увеличивается вдвое. «Однако возвращают долги всего 4%, а 69% кредиторов не получают ничего. К тому же процедуры стоят дорого: расходы составляют свыше 30% от суммы погашенных требований», — делится статистикой модератор сессии по личным банкротствам Евгений Акимов, управляющий директор, начальник управления принудительного взыскания и банкротства департамента по работе с проблемными активами Сбербанка.
На сессии участники обсуждали резонансные истории банкротства бенефициаров компаний, суммы кредитных требований в которых превышают миллиарды рублей. Участие в таких историях зачастую напоминает хороший детектив: разгадка схем по выводу средств, получение частных сведений о жизни должника. Таких дел немного, они составляют всего 2% от числа всех банкротств, но именно они становятся примером для всех других «массовых» банкротств. Какой опыт они несут бизнесу и юристам?
В поиске имущества все средства хороши
Летом 2018 года Арбитражный суд Москвы признал банкротом бывшего совладельца Внешпромбанка Георгия Беджамова, проживающего в Лондоне. В 2016 году, когда Центробанк отозвал лицензию у банка, в активах организации вскрылась дыра размером более чем 200 млрд рублей. В конце марта 2021 года стало известно о планах управляющего обратиться в Высокий суд Англии и Уэльса с заявлением о признании экс-банкира банкротом в Англии. Но пока главной задачей остается поиск активов Беджамова и его сестры Ларисы Маркус. АСВ привлекло для этого компанию А1, специализирующуюся на работе с проблемными активами, розыске и доказывании принадлежности активов. АСВ и А1 разместили предложение о вознаграждении за информацию об имуществе Беджамова и Маркус в московских аэропортах, в британских газетах и даже на транспортных средствах в Лондоне.
Смелый ход вызвал резонанс — вопросы права слишком близко подошли к границам этики и морали. По мнению лондонского суда, такая практика ненормальна, ведь Беджамов еще не признан виновным, а значит, нарушается презумпция добросовестности, рассказывает Елена Кравцова, директор департамента корпоративного права компании РКТ. Более того, публикации нарушают российское законодательство, охраняющее частную жизнь. Изображения и сведения о частной жизни можно публиковать без согласия только в исключительных случаях, когда затрагиваются публичные интересы, к которым, по мнению Елены Кравцовой, этот случай не относится.
С другой стороны, розыск активов — сложный, практически детективный процесс, успех которого зачастую невозможен без вторжения в частную жизнь. И этично ли оставить кредиторов без справедливого возврата, позволив должнику спрятать имущество, охраняясь законом о частной жизни?