Новое экономическое поведение
Объявленный московскими властями карантин начался 30 марта и закончился 9 июля 2020-го. С тех пор прошло около полугода, и, скорее всего, к тому моменту, как вы взяли в руки этот номер, вы успели найти новый любимый бар взамен того, что не пережил локдаун, равно как и новую парикмахерскую, книжный магазин или даже работу. Возможно, вы также обнаружили, что в определенных обстоятельствах идея провести отпуск в Сочи или Турции может быть не менее привлекательной, чем отдых на побережье Франции или Черногории.
«Определенные обстоятельства» поменяли нашу привычку тратить и вынудили бизнес изменить привычку продавать – бургер, фильм, книгу, секс. Бизнесу пришлось организовывать доставку, придумывать промоакции, договариваться с арендодателем об отсрочке платежа, сокращать зарплаты или штат; делать то, что никогда не делал раньше, – словом, выживать в первой волне самой страшной эпидемии в новейшей истории.
Для этого материала редакция и авторы журнала Esquire поговорили с бизнесменами и их клиентами о том, как продавать и покупать в эпоху, когда приближаться к другому человеку больше чем на полтора метра стало смертельно опасно.
Рестораны
Александр Раппопорт, ресторатор, владелец 17 ресторанов в Москве
«Закрытие ресторанов на карантин было шоком, ударом, который пережить оказалось достаточно сложно. Но мы пережили, и мне кажется, это самое важное. Конечно, были потери. В первую очередь – финансовые. С учетом нашего законодательства, даже той помощи, что была оказана (например, отсрочка платежей), все равно не хватает. Появились достаточно большие долги. Они посильные, но тем не менее. Нагрузка на бизнес в значительной степени увеличилась. Но мы не закрыли ни одного ресторана. Изменили проект Black Thai и вышли из той локации, что занимали, сейчас строим новое пространство. Из сетевых точек закрыли «Воронеж» на Большой Дмитровке. Но рестораны работают нормально.
Мы не меняли планы, потому что в ресторанном бизнесе все решения об инвестициях, как правило, принимаются заранее. Сегодня мы находимся в той стадии, в которой были весной. Мы можем позволить себе продолжить те проекты, что были запланированы. Ищем ли новые? Ищем. Нужно просто забыть о том, что происходит сегодня, и исходить из парадигмы, что когда-нибудь это закончится. Стали ли мы осторожнее? Конечно, стали. Создаем финансовые резервы и принимаем решения с оглядкой на то, что еще может произойти. Как мне кажется, опасность не миновала и болезнь еще бушует. Надеюсь, что повторения локдауна не произойдет, потому что люди переносят болезнь не так тяжело, как раньше. Будет ли это таким же шоком, если повторится? Нет, потому что психологически и организационно мы к этому готовы.
Изменились привычки гостей. Думаю, в определенной степени эпидемия на них влияет. С другой стороны, посмотрите – сегодня Москва живет полноценной жизнью. В Европе и Америке люди достаточно сильно напуганы, а москвичей, кажется, напугать очень сложно. Если погулять по Патрикам и вообще по городу, можно подумать, что ничего не происходит. Уменьшился средний чек. Нужно еще время, чтобы точно понять, что изменилось. Но люди по-прежнему ходят в рестораны.
Делать прогнозы – неблагодарное дело, я вам так скажу. Все-таки как активный финансовый и инвестиционный банкир я могу сказать, что прогнозы – это сложно. Один опытный человек из Гидрометцентра сказал, что прогнозы можно делать на два дня вперед, остальное – шарлатанство. Как мы знаем, у людей короткая память, поэтому, если эпидемия закончится, к весне ситуация выровняется, о болезни забудут достаточно быстро. Наверное, останется где-то на уровне эволюционно-генетической памяти. Но есть теория отсроченного спроса. Людям хочется выйти куда бы то ни было без оглядок, без масок. Я достаточно оптимистично смотрю на следующее лето – опять же, если наши ученые и врачи проявят какое-то благоразумие, которое пока, как мне кажется, они не проявляют вообще. Если мы с этим справимся – человеческие привычки вернутся достаточно быстро, и рестораны быстро восстановятся».
Виктор Новиков*, бизнесмен, постоянный гость ресторанов Раппопорта
«Сложно сказать, что изменилось, а что нет. Людей в ресторанах меньше не стало точно. Надо понимать, что московские рестораны – это плацдарм для деловых встреч самого разного калибра. С началом пандемии большинство рабочих встреч перенеслись в онлайн, но серьезные деловые вопросы все равно решают только вживую. Отсюда и такой высокий процент заражений среди чиновников.
Мои привычки не сильно изменились за весь локдаун. Практически каждый день я пользовался доставкой из ресторанов, и надо отдать им должное – качество практически всегда было на высоте. Цены в меню меня интересуют в последнюю очередь, пока сильных накруток я нигде не вижу. Хотя, возможно, это затишье перед бурей. Ведь курс евро и доллара ощутимо изменился, а рестораны до сих пор сильно зависят от поставок из-за рубежа. Особенно это касается рыбы и морепродуктов.
Очень не хочется, чтобы рестораны снова закрылись, благо всем понятно, что процент заражений в ресторанах гораздо ниже, чем в транспорте. На глаза недавно попалась статья из New York Times, где была статистика по заражениям, так вот, рестораны – это всего лишь три процента от общего количества.
Мои друзья-рестораторы в один голос говорят, что второй массированный локдаун индустрия просто не перенесет. Первой волной с рынка смыло самых слабых игроков, большинство из которых и так не видели прибыли. В случае повторного закрытия и перехода на удаленную работу мы точно недосчитаемся ресторанов в крупных бизнес-центрах, а потом и многих ресторанов в торговых центрах. Рестораны уровня Раппопорта, куда хожу я, тоже сильно пострадают, тут сомневаться не приходится.
Надо понимать, что рестораторы в основном люди не очень богатые. Маржинальность этого бизнеса никогда не была космической, а вот риски всегда очень высокие. Никакого жирового слоя у них уже нет, а за три месяца работы много не накопишь. Лично для меня в данной ситуации хочется, чтобы был выбор. Я сам решу за себя, готов я рисковать здоровьем ради похода в ресторан или нет».
Книги
Михаил Иванов, директор книжного магазина «Подписные издания»
«К середине марта, когда начали вводить карантин, мы были очень сильными. 29 февраля мы провели распродажу, которая проходит раз в четыре года. В августе собирались делать книжный фестиваль – с привлечением журналистов, иностранных писателей, с выверенной программой и кинопоказами. Занимались ремонтом второго этажа и к концу лета должны были открыться в новом виде, расшириться в пять раз. Этот год ждали как манны небесной: в Петербург сделали электронные визы с упрощенным въездом, все готовились к туристическому буму.
Когда 26 марта президент объявил о том, что мы больше не работаем, все перезванивались – что теперь делать? «Нерабочие дни с сохранением заработной платы» – это хорошо, но из каких денег ее выплачивать? Будет ли помощь? Сработал инстинкт самосохранения, мы сразу определили приоритеты.
Первое – это коллектив, главное, его сохранить. Мы принципиально никого не увольняли. Все пожилые работники были отправлены на удаленку и не приходили в магазин в течение карантина. Остальные – направлены на работу в наш интернет-магазин. Занимались сбором, упаковкой, обзвонами, работой с курьерами, консультациями по телефону, дистанционным подбором книг.
Второе – наши контрагенты, издательства, которые оказались в еще более неприятном положении. У них, кроме нас, никого нет – крупнейший онлайн-ретейлер почти сразу объявил, что платить не будет (дистрибьютор выплачивает деньги поставщику после реализации товара. – Esquire). Мы решили, что будем платить всем издательствам, несмотря ни на что. Мы рады, что не было закрытий – просто недосчитались тиражей, новинок.
Мы сразу снизили цены, начали практиковать быструю доставку по Санкт-Петербургу.
Нас очень поддержали посетители. Мы старались вести соцсети так, будто ничего не происходит, чтобы людям было легче. Локдаун показал, как многим мы обязаны нашим покупателям – именно они вытащили нас из непростой ситуации. Люди принципиально покупали у нас – столько книг, сколько не прочитать даже за весь карантин, хотя мы никого об этом специально не просили. И за это им огромное спасибо.
Нам очень помогла распродажа, вырученные деньги мы просто не успели вложить – ни в дивиденды, ни в развитие. С помощью онлайн-торговли мы смогли выйти на 40% докарантинной выручки. Этого достаточно, чтобы хотя бы выплачивать зарплаты.
Государство тоже помогло, и немало. Сначала книготорговля не попала в список пострадавших отраслей, и первую помощь мы получили только в середине мая. Это было чуть меньше МРОТа на сотрудника, первая субсидия – около 500 тысяч рублей. Сейчас нам дали безвозвратную ссуду на заработную плату, если мы сохраним занятость в течение года. Но нам повезло, а кто-то помощи не получил совсем.
Сейчас мы вернулись на докризисный уровень выручки, к нам приходит все больше людей. На самоизоляции мы все поняли ценность будничных моментов, поэтому выпить кофе в любимой кофейне, прочитать книгу в любимом книжном – это сейчас особенно важно. Мы тратим большие деньги на средства защиты для посетителей и продавцов – бесплатные маски и санитайзеры, тестируем всех сотрудников за счет компании.
Если случится второй локдаун – это вызовет необратимые последствия для всей экономики в целом. Большинство компаний, которые сейчас более-менее барахтаются, уже закредитованы по уши. Начнутся сокращения, нечем будет платить контрагентам. Если тебя закрывают в октябре или ноябре – все, конец. Плюс просядет декабрь – а это месяц, который кормит очень многие отрасли на год вперед.
Сейчас мы просто хотим рассчитаться с долгами и доделать второй этаж. Фактически мы возвращаемся в историческое помещение, которое магазин занимал с 1958 года, – это мечта моей бабушки, она всегда этого хотела. Это то, что волнует меня больше всего. Огромная ответственность, риск сумасшедший: в этой стройке – все. Судя по всему, наше здание попадает в список достопримечательностей – и это круто, в городе с таким историческим наследием необходимы новые масштабные культурные проекты».
Ольга Королевич, постоянный клиент «Подписных изданий», воспитывает детей
«Когда объявили самоизоляцию, мы не могли понять, сколько это продлится? Первая мысль была, что это ненадолго – неделю-две пересидим, и все. Я человек тревожный, для меня «Подписные издания» стали такой зацепочкой хорошего настроения. Я открывала инстаграм (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) «Подписных» и видела только радость, видела, как работает команда. Заметила, что больше стала покупать бумажных книг. Если до локдауна я много читала в электронном виде, то теперь начала заказывать через интернет-магазин «Подписных», впервые воспользовалась доставкой. Так я чувствовала, что связана с людьми.
На самоизоляции я впервые за много лет стала перечитывать книги. Мне хотелось быть уверенной, что я сейчас прочитаю хорошую книгу и получу удовольствие. Еще обратила внимание, что дома у меня нет моих любимых книг. Так сложилось, что я или брала их в библиотеке, или читала в электронном виде. На самоизоляции я поняла, что хочу, чтобы эти книги всегда у меня были.
После карантина в магазине ощущалось некоторое напряжение: все друг друга сторонятся, маски, перчатки – но несмотря на это было ощущение праздника.
Честно, я боюсь повторения локдауна. Я говорила, я человек тревожный и не люблю ограничения или строгие правила. Мне кажется, буду жить так же, как жила, концентрируясь на чем-то хорошем, стабильном. Буду перечитывать книги».
Отели
Григорий Ботвинин, заместитель директора филиала по коммерческой деятельности, горно-туристический центр «Газпром»
«Потери, которые понесла туристическая индустрия, до конца еще никто не оценил, и вряд ли их можно оценить в полной мере. Мы выжили, нам удалось сохранить костяк команды и выполнить обязательства перед партнерами. Закрывать курорт и позже возобновлять его работу оказалось не так просто. Когда надо было пойти навстречу, мы шли – гостям возвращали деньги за бронирование, арендаторам давали отсрочки и скидки.
В Сочи два крупных туристических кластера: горы и море. Мы в горах, и нам очень помог неплохой зимний сезон – когда пандемия началась, его большая часть, пусть и рекордно малоснежная, уже прошла, и это дало нам своего рода подушку безопасности. Нашим соседям с побережья было намного тяжелее.