Сибирь китайская: разворот на восток
Регионы Сибири и Дальнего Востока исторически связаны с китайским бизнесом и рынком. Это сотрудничество несет в себе как большую выгоду, так и не менее серьезные риски. Если раньше основной проблемой были незаконные вырубки и вывоз леса, то теперь новая угроза пришла со стороны цифровых технологий
Всего за пять лет, со времени объявления «разворота на Восток», внешнеторговый оборот России и ее крупнейшего экономического партнера — Китая — почти удвоился, превысив 100 млрд долларов в прошлом году. Накопленные прямые китайские инвестиции в Россию на начало 2020 года, по данным ЦБ РФ, составили 3,7 млрд долларов. Значимая их часть приходится на регионы Сибири и Дальнего Востока, через которые китайский бизнес традиционно и заходил в Россию. Китай давно вплетен в экономику и отчасти в социум прилегающих к нему российских территорий, и поэтому они в большей степени испытывают на себе любую турбулентность, появляющуюся в работе с китайским бизнесом.
Возникшая в прошлом году волатильность в экономике сибирских регионов связана с пандемией, изменениями конъюнктуры на китайском и мировых рынках и стала следствием неудачного регулирования некоторых отраслей. Например, в пандемию Китай ограничил закупки российской рыбы, и отечественная рыбная отрасль это остро почувствовала. Борьба с «варварскими» китайскими теплицами путем их ликвидации вместо усиления контроля привели в ряде регионов Сибири и Дальнего Востока к не восполненному до сих пор дефициту овощей и их удорожанию, в то время как российские инвесторы уже много лет не хотят входить в эту нишу на нашем востоке. Преждевременные ограничения на вывоз сои в 2020 году едва не лишили значительных доходов от сельского хозяйства Амурскую область и Еврейский автономный округ, где выращиваемые китайцами бобы занимают существенную долю сельхозугодий. Наведение порядка в лесном хозяйстве происходит с переменным успехом: если из одних регионов китайцы просто ушли, в других охотно налаживают переработку леса, то в третьих они просто продают бизнес российским компаниям. Из-за перехода на работу через российские банки при долевом строительстве с рынка уходят китайские строители, оставляя нишу россиянам, ну а рынок китайского туризма сильно уменьшился в связи с пандемией. По мнению опрошенных нами экспертов, местным властям стоит более взвешенно сочетать интересы местного и иностранного бизнеса, не оставляя место нечестной конкуренции и протекционизму, чего сейчас в самом деле стало заметно меньше.
Интерес к ресурсной базе
После саммита АТЭС в 2012 году федеральные власти решили, что пора делать ставку на собственный инвестиционный потенциал востока страны, благо ресурсной базы там достаточно. Разумеется, речь в том числе шла об укреплении российских экономических связей с Китаем. Наиболее активное привлечение китайского и в целом южноазиатского бизнеса в регион началось с 2015 года. Появились первые территории опережающего развития (ТОРы), где действуют упрощенные налоговый и административный режимы, есть правовое сопровождение бизнеса и дешевле энергия. Речь идет именно о Китае, поскольку следующие лидеры по инвестициям в регион (среди 17 стран), Южная Корея и Япония, занимают не столь значительные позиции в экономике восточных регионов России, хотя сейчас начинают теснить Китай. Заработал свободный порт Владивосток (СПВ) с аналогичными условиями. По данным Минвостокразвития на 2021 год, уже 58 китайских предприятий (из почти 2000 резидентов) ТОР и СПВ реализуют проекты инвестиционной емкостью 11,6 млрд долларов.
На Восточном экономическом форуме в 2019 году была громко представлена Программа развития российско-китайского сотрудничества в торгово-экономической и инвестиционной сферах на Дальнем Востоке Российской Федерации на 2018–2024 годы, которая предполагает удвоение внешнеторгового оборота (с 2018 года), в основном за счет совместных проектов в области нефтехимии, добычи полезных ископаемых, логистики, лесном и сельском хозяйстве и туризме. Было подписано в общей сложности 270 соглашений на сумму 3,4 трлн рублей, в том числе с инвесторами из Китая, и основные из них касаются регионов Сибири и Дальнего Востока. Из них в России уже реализуется 65 проектов на 106,2 млрд долларов, а в Китае — пять проектов на 5,8 млрд долларов. Разумеется, основную «денежную массу» составили проекты крупного бизнеса, ряд которых успешно завершен, — это «Ямал СПГ», «Сила Сибири», на подходе и «Арктик СПГ — 2». С 2014 года сданы в эксплуатацию 17 инвестиционных проектов в энергетической сфере, включенных в перечень значимых, среди которых наиболее заметный — освоение Быстринского месторождения в Забайкальском крае. В 2020 году Быстринский горно-обогатительный комбинат с китайским участием отгрузил первую партию медного концентрата в Китай.
Интерес китайского бизнеса к ресурсам России наблюдается и в этом году. В январе появилось сообщение, что «А-Проперти» Альберта Авдоляна намеревается продать китайской Zhejiang Energy International Limited 10% в компаниях «Якутского газового проекта». В него входят Якутская топливно-энергетическая компания — крупнейшая газодобывающая компания республики — и «Глобалтэк», которые будут строить завод по производству сжиженного природного газа. При оценке «Якутского газового проекта» самой «А-Проперти» в 5 млрд евро стоимость сделки может составить 500 млн евро.
Переработка — забота местных властей
Среди заявленных на ВЭФ-19 проектов в перерабатывающих отраслях многие были отложены из-за пандемии. Они касаются в основном бизнеса в сельском хозяйстве, лесопереработки, туризма и сервиса. Пришлось приостановить даже, казалось бы, актуальный сейчас фармацевтический проект китайской Harbin Pharmaceutical по выпуску лекарств на Дальнем Востоке на 10 млрд рублей. Но ряд таких проектов был реализован до пандемии. В сельском хозяйстве крупные проекты по производству масличных и их переработке на Дальнем Востоке с 2016 года реализует крупнейший в Китае производитель продуктов питания — госкомпания COFCO (средние китайские продуктовые компании давно представлены на дальневосточном рынке). Заработавший Российско-китайский инвестиционный фонд (детище РФПИ и Китайской инвестиционной корпорации) организует создание Дальневосточного центра глубокой переработки древесины в Хабаровском крае. Символично, что проект софинансирует один из крупнейших экспортеров леса в России и крупнейший его заготовитель на Дальнем Востоке компания RFP Group, часть которой сейчас продают за 525 млн долларов крупному японскому производителю мебели Iida Group Holdings.
Впрочем, даже проекты в высокой степени готовности регионального уровня нередко сталкиваются с трудностями. В марте прошлого года нашумела история с приостановкой строительства завода по производству метанола в Хабаровском крае. Соглашение о строительстве крупнейшего в мире завода по производству метанола мощностью 7,2 млн тонн газа в год (10% мирового производства) было заключено на ВМФ-19 между гонконгской Sherwood Energy и Агентством по привлечению инвестиций Хабаровского края. Проект стоимостью 740 млрд рублей предполагает возведение промышленного комплекса площадью 3,5 кв. км рядом с поселком Аян, строительство газопровода длиной 1200 км и пропускной способностью 20 млрд кубометров в год. Но жителей села Аян не устроила перспектива жить на задворках токсичного производства, и на референдуме они проголосовали против строительства «мирового монстра». К тому же две тысячи жителей Аяна смутило, что вплотную к поселку планировалось возвести поселок для китайских рабочих на шесть тысяч человек. Губернатор Хабаровского края Михаил Дегтярев селян поддержал и вежливо попросил китайцев подождать выбора новой площадки.