Своих детей мы не бросаем
Константин Хабенский о том, как он учился в школе, почему уроки жизни не менее важны, чем математика, и что происходит, когда дети встречают тех, кому они помогли.
Наталья Родикова: Константин, мы договорились об интервью, чтобы накануне сентября рассказать про акцию вашего фонда «Уроки добра». Что это за акция, что в ней главное и как она началась для вас?
Константин Хабенский: Главное, что дети помогают детям. Для меня история началась несколько лет назад. Я записывал видеообращения в сетях, чтобы первоклашки и другие школьники не тратили деньги на большое количество букетов, а перечисляли эту сумму на помощь их же ровесникам, которые оказались в сложной ситуации, а не на линейке первосентябрьской. Конечно, мы не говорим, что учителя совсем должны остаться без цветов — нет. Какой-то символический, красивый букет каждый учитель должен получить, но не 148, с которыми потом он или она, большей частью, не знает, что делать.
Мы много говорим о благотворительности, но пропускаем одну простую вещь: об этом нужно говорить со школьной скамьи. Может, даже с детского сада. Но со школьной скамьи — обязательно, когда уже начинает формироваться личность, когда ребенок может понять, что есть не только математика, русский язык и история, есть и другие уроки – жизненные. Мы начали придумывать, как детей привлечь. У фонда «Вера» тогда появилась акция «Дети вместо цветов». У Фонда Константина Хабенского — «Уроки добра». Надо сказать, это не так чтобы сразу всеми приветствовалось: «Ура-ура, вперед, давайте так и сделаем...»
Н. Р.: «Википедия» правду пишет, ваша мама работала учителем математики?
К. Х.: Правду, конечно. Мама работала в той же школе, где учился я, и я считал, что не могу ее подвести: ни с точки зрения успеваемости, ни с точки зрения поведения. Поэтому, как только я восемь классов отучился, я смылся из этой школы и пошел в другое учебное заведение на другом конце Ленинграда. И там уже я учился жизни. Это тоже важно — помимо каких-то плюсиков, минусиков, пунктуаций, орфографий.
Н. Р.: У мамы тоже были букеты, которые стояли везде?
К. Х.: У нас было много ваз дома, это спасало. Но, конечно, часть цветов лежали замоченными в ванной. А цветы должны стоять, должны приносить радость, какое-то настроение — хотя бы в начале сентября.
Н. Р.: Как мама приносила всё это домой?
К. Х.: Я не помню, но, вполне возможно, помогали ученики. У нас школа была очень рядом, окна школы выходили на окна дома.
Н. Р.: Учителя воспринимали такое количество цветов как обузу? Или все-таки это их радовало?
К. Х.: Это не была обуза, ни в коем случае. Много внимания не бывает, бывает мало внимания. Это радостный момент в жизни учителей: первый звонок, начало учебного года, встреча после лета с любимыми в разных смыслах школьниками. Тем не менее, те учителя, которые не только учат детей тому, что знают, но и сами продолжают учиться (и у детей в том числе) и поднимать свой уровень профессиональный и человеческий, вот эти учителя пошли сразу на контакт, моментально. Те, кто продолжает считать, что есть они, учителя, а есть ученики, и по-другому никак нельзя, с теми сложнее. Вот честно. Это в любом обществе и в любых профессиях встречается. К счастью, есть большое количество учителей, которые поняли, приняли и даже сами стали инициаторами в своих школах «Уроков добра». Здесь все связано: дети, родители, учителя — все должны понимать, для чего это. Если какое-то звено пропущено, не работает весь механизм. Если родители чего-то недопоняли, естественно, у детей нет ресурсов, чтобы договориться с учителями и принести им по одному цветочку, а не по килограммовым букетам. Главное, чтобы они понимали, для чего они это делают, это важно.
И еще важен этап, который мы, может быть, сделаем дальше, — это знакомство школьников с теми, кому они помогли. Чтобы всё это не осталось только теорией.
Я в свое время прошел этот путь с нашим театральным проектом. Десять лет назад мы с коллегами запустили в нескольких российских городах творческие студии для детей. Там преподавали и ветераны сцены, и молодые актеры. Для детей это было и остается бесплатным, для актеров — решает проблему творческой востребованности. И я долгое время хотел, но не очень понимал, как соединить детей, которые являются подопечными фонда, с детьми, которые учатся в студиях. Мы сочиняли-сочиняли и сделали большой спектакль «Поколение Маугли». Все сборы от спектакля шли на лечение детей в фонд. Но главное — в каждом городе перед каждой премьерой я показывал нашим актерам видеоклип про этих детей, наших подопечных, которые находятся в четырех стенах в больницах, где не всегда есть возможность для шалостей и радостей. На сцене для зрителей в конце спектакля тоже появлялись их фотографии — чтобы все понимали, и для чего мы это делаем.