Оруэлл написал двадцать томов прозы, публицистики и даже стихов

ДилетантИстория

Джордж Оруэлл

Портретная галерея Дмитрия Быкова.

1

Оруэлл написал двадцать томов прозы, публицистики и даже стихов, обогатил язык словами и выражениями «холодная война», «ангсоц», «новояз», «Большой Брат» и «телескрин», написал самую известную антиутопию ХХ века, но главной его заслугой стало всё-таки не расширение словаря, а расширение наших представлений о человеческой природе. После Оруэлла, прожившего всего-то 46 с половиной лет (1903–1950), концепция человека радикально изменилась. Великая заслуга Оруэлла не в том даже, что он пережил, распробовал и разоблачил коммунистические иллюзии, не в том, что он сумел написать правду о главных катаклизмах столетия, не впав ни в социалистическую ересь, ни в оголтелый консерватизм. Заслуга Оруэлла в том, что он предъявил к человеку новые требования, точней перестал требовать от него слишком многого. Человек конца ХХ века, как мы его знаем (а он и посейчас мало изменился), — это человек Оруэлла, далеко не ангел, отнюдь не сатана, трус, обыватель, отважный мыслитель и любовник там, где это не грозит слишком серьёзными последствиями, — короче, сильно зависящее от коллектива мыслящее животное с равной тягой к травле и самопожертвованию; вернейший путь к поражению — эксплуатировать только одну сторону этой богатой натуры.

2

Биография Оруэлла хорошо известна: его настоящее имя — Эрик Артур Блэр, он родился в Индии в семье британского чиновника, учился в Итоне, мечтал о писательстве, с 1933 года печатался как журналист и очеркист, вёл, как сообщалось в его досье, богемный образ жизни (а досье на него было много, их вели самые разные спецслужбы), в 1937 году почувствовал, что должен принимать участие в борьбе республиканцев Испании с франкистами, и отправился в Испанию.

Испания стала едва ли не главным событием его жизни, потому что там он впервые убедился в ложности коммунистической идеи, лживости коммунистической пропаганды и вообще в том, что коммунизм никак не альтернатива фашизму, а скорее одна из разновидностей рабства; так сложилось, что на короткое время врагом Гитлера оказался Сталин, но Оруэлл уже в Испании убедился, что борьба с Россией была для Германии никак не идейной. Вскоре его правоту подтвердил пакт Молотова — Риббентропа, который стал для западной интеллигенции глубоким шоком. Оруэлл с первой половины тридцатых наблюдал за внутрипартийной борьбой в СССР. Когда его — уже после «Скотного двора» — стали называть в советской прессе и в соответствующих досье троцкистом, в этом была своя пропагандистская логика, потому что советские вожди мыслили в той же бинарной системе: если человек называет себя левым и при этом не любит Сталина, значит, он по определению троцкист. Но Оруэлл совсемне любил троцкистов — испанских, в частности; никаких симпатий к Троцкому не питал, отлично понимая, что борьба с ним нужна для укрепления тирании Большого Брата, а сущностных различий между ними нет, и доведись Эммануэлю Голдстейну из его романа возглавить партию, он проводил бы пятиминутки ненависти даже чаще.

«Скотный двор». Обложка первого издания в США, 1946 год

Как ни странно, путь Оруэлла к осознанию Большого Коммунистического Тупика лежал через сортиры, через потрясающее презрение республиканцев (и коммунистов вообще) к самой идее комфорта, а стало быть, и к чистоплотности. Это было частным случаем коммунистического неуважения к человеческой природе, и выражалось оно во всём: от попыток обуздать либидо (что стало одной из главных тем «1984») до чудовищного состояния республиканских сортиров. Человек не так часто нуждается в комфорте, но если ему элементарно негде посрать — это одно из главных проявлений несвободы, просто другие об этом не писали. Можем ли мы представить себе застенчивого, закомплексованного мачо Хемингуэя, которой осмелился бы заговорить об этом? А Оруэлл не стыдился: ему не надо было пыжиться, он был британцем, а не американцем, он не так помешан на самоутверждении. Набоков тоже был аристократом и мог себе позволить не пыжиться. Сравним:

«Одно из существенных воспоминаний о войне — повсюду тебя преследующие отвратительные запахи человеческого происхождения. О сортирах слишком много сказано писавшими про войну, и я бы к этому не возвращался, если бы наш казарменный сортир не внёс свою лепту в разрушение моих иллюзий насчёт гражданской войны в Испании. Принятое в романских странах устройство уборной, когда надо садиться на корточки, отвратительно даже в лучшем своём исполнении, а наше отхожее место сложили из каких-то полированных камней, и было там до того скользко, что приходилось стараться изо всех сил, чтобы устоять на ногах. К тому же оно всегда оказывалось занято. Память сохранила много другого, столь же отталкивающего, но мысль, потом так часто меня изводившая, впервые мелькнула в этом вот сортире: “Мы солдаты революционной армии, мы защищаем демократию от фашизма, мы на войне, на справедливой войне, а нас заставляют терпеть такое скотство и унижение, словно мы в тюрьме, уж не говоря про буржуазные армии”».

«Адам, милый, — сказал Эмбер, — не будем входить в такие мелочи, как страх. Я готов умереть... Однако есть одна вещь, которой я дольше терпеть не намерен, c’est la tragédie des cabinets, она меня убивает. Ты знаешь, у меня на редкость капризный желудок, а они выводят меня на какой-то сальный сквозняк, в инфернальную грязь, один раз в день на одну минуту. C’est atroce. Я предпочитаю расстрел на месте» (Bend Sinister, Набоков).

Вот люди, которые предпочитают расстрел на месте вонючему грязному сортиру, они и есть самые непримиримые и в конечном счёте самые достойные. Ещё один крайне аристократичный писатель (настаиваю на этом определении, хотя оно к нему редко применяется) писал о схожих чувствах: «За сараем был маленький квадратный загон с ещё не стаявшим утоптанным снегом — и весь он был загажен кучками человеческого кала, так беспорядочно и густо по всей площади, что нелегка была задача — найти, где бы поставить две ноги и присесть. Всё же мы разобрались и в разных местах присели все пятеро. Два автоматчика угрюмо выставили против нас, низко присевших, автоматы, а старшина, не прошло минуты, резко понукал:

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Из помазанников Божьих в святые мученики Из помазанников Божьих в святые мученики

Расстрел царской семьи — едва ли не самый хорошо исследованный сюжет

Дилетант
Вера Брежнева доказывает, что мода может быть осознанной Вера Брежнева доказывает, что мода может быть осознанной

Певица стала Conscious-амбассадором H&M в России

Vogue
Сопротивление от-кутюр Сопротивление от-кутюр

Вторая мировая война стала серьёзным испытанием и для модной индустрии

Дилетант
Shadow of the Tomb Raider Shadow of the Tomb Raider

Такая несмелая Shadow of the Tomb Raider

Игромания
Симбиоз мозга и компьютера Симбиоз мозга и компьютера

Заменят ли чипы в голове мышь и клавиатуру

Русский репортер
7 неприятных болезней, которыми чаще всего заражаются в спортзалах 7 неприятных болезней, которыми чаще всего заражаются в спортзалах

При посещении тренажерного зала есть шанс подцепить разные болячки

Maxim
Невезучий Потёмкин Невезучий Потёмкин

Раз за разом портреты Якова Потёмкина называют чужими именами

Дилетант
Тайна лунных вихрей: разгадана еще одна загадка Солнечной системы Тайна лунных вихрей: разгадана еще одна загадка Солнечной системы

Что породили древний лунный вулканизм и магнитное поле

Forbes
Пленные второго сорта Пленные второго сорта

Нацистская пропаганда объявила пленных советских солдат «недочеловеками»

Дилетант
Дамский кошелек. Как в США поддерживают женщин-предпринимателей Дамский кошелек. Как в США поддерживают женщин-предпринимателей

На какую помощь может рассчитывать женщина, открывая собственный бизнес

Forbes
We Happy Few We Happy Few

We Happy Few. Как Dishonored, только хуже

Игромания
Недород человеческий Недород человеческий

Медики признали неразвивающиеся беременности пандемией

Огонёк
Красавица и чужой Красавица и чужой

О феноменальной тяге женщин к чужестранцам

Maxim
На рынке жилья начался ажиотаж На рынке жилья начался ажиотаж

Резко повысились спрос и цены на недвижимость, которая будет и дальше дорожать

Эксперт
6 экзотических лимузинов и другие способы прокатиться с ветерком 6 экзотических лимузинов и другие способы прокатиться с ветерком

На чем прохватить по району, чтобы все скончались от зависти

Maxim
Экскурсия по осенне-зимней коллекции Prada Экскурсия по осенне-зимней коллекции Prada

Prada создала осенне-зимнюю коллекцию на основе собственных архивов

GQ
Банковский лоукостер взялся за регионы Банковский лоукостер взялся за регионы

Почта-банк занимает место уходящих из регионов классических банков

Эксперт
Мечты и реальность. Где на самом деле покупают жилье в Москве Мечты и реальность. Где на самом деле покупают жилье в Москве

Анализ поисковых запросов и сделок на рынке новостроек Москвы и Подмосковья

Forbes
Обучение в облаке: как защитить нейросеть от хакеров Обучение в облаке: как защитить нейросеть от хакеров

Новые технологии дарят великолепные возможности, но иногда они плохо совместимы

Forbes
Человек будущего: зачем Джеффу Безосу магазины без кассиров Человек будущего: зачем Джеффу Безосу магазины без кассиров

Решения, которые принимает Джефф Безос, отличаются от всего традиционного

Forbes
Петр Авен: «Зарабатывать деньги — очень увлекательное занятие» Петр Авен: «Зарабатывать деньги — очень увлекательное занятие»

О том, почему мечтам о светлом будущем в 1990-х не суждено было сбыться

Esquire
Раскрывая тайны Раскрывая тайны

Шоу-кар Renault Arkana приятно удивил

Quattroruote
Дорогу пешеходам. Скорость в центре Москвы ограничат до 40 км/ч Дорогу пешеходам. Скорость в центре Москвы ограничат до 40 км/ч

Вопрос о снижении скоростного режима не будет выноситься на голосование граждан

Forbes
Три причины и 15 способов относиться к себе с любовью Три причины и 15 способов относиться к себе с любовью

Далеко не всегда мы себе нравимся. Пора это исправить!

Домашний Очаг
«До рака нужно деградировать — он не приходит неожиданно» «До рака нужно деградировать — он не приходит неожиданно»

Как всем нам защитить здоровье, пока не стало поздно

Psychologies
Зрелые деньги. Как сохранить семейный капитал в новых условиях Зрелые деньги. Как сохранить семейный капитал в новых условиях

Богатые россияне меняют свои подходы к управлению семейным капиталом

Forbes
Дешевый iPhone: почему Баффет скупает акции Apple Дешевый iPhone: почему Баффет скупает акции Apple

Фонд Berkshire Hathaway вновь увеличил свою долю в Apple

Forbes
Дело жизни. Как заслужить уважение японских партнеров Дело жизни. Как заслужить уважение японских партнеров

Как начать сотрудничать с японскими бизнесменами

Forbes
Опыты с ураном и спиннеры: 12 самых опасных детских игрушек Опыты с ураном и спиннеры: 12 самых опасных детских игрушек

Список самых опасных игрушек в истории

Cosmopolitan
10 новичков рейтинга крупнейших частных компаний России — 2018 10 новичков рейтинга крупнейших частных компаний России — 2018

Какие компании смогли увеличить выручку?

Forbes
Открыть в приложении