Дризен? Кнорринг? Буксгевден!
Среди множества русских военных портретов есть произведения-загадки, решение которых может занять многие годы.
Так получилось и с портретом из собрания Государственного Эрмитажа, впервые опубликованным в 1988 году в знаменитом альбоме патриарха отечественной униформологии Владислава Глинки «Русский военный костюм XVIII — начала ХХ века».
Портрет сопровождался следующим комментарием: «Неизвестный художник. Портрет Дризена. Около 1795 г. Прибалтийский барон Дризен — участник военных действий в Польше, на что указывает медаль на георгиевской ленте, которую давали за штурм Праги (предместья Варшавы) в 1794 г. нижним чинам. Вторая награда — прусский крест «За заслуги». Кирасирский мундир-колет подпоясан форменным ремнем, на котором носили палаш, поверх него повязан офицерский пояс-шарф». Портрет сразу привлек внимание, ведь это единственное такого рода изображение кавалера серебряной ромбовидной медали «За труды и храбрость при взятье Праги октября 24 1794 г.». При первом же взгляде удивляет георгиевская ленточка. Ведь согласно указу Екатерины II от 1 января 1795 года нижним чинам выдавались «серебряные медали, с надписью «За труды и храбрость», для ношения в петлице на красной ленте». Очевидно, что медаль надета не на красной александровской ленте, а на более почетной георгиевской сознательно, по аналогии с пожалованным тем же императорским указом золотым крестом «всем бывшим действительно на штурме Прагском штаб- и обер-офицерам, которые тут не получили орденов Военного Св. Георгия и Св. Владимира». Но в отличие от креста, часто встречающегося на портретах, медаль не стала массовой, поскольку из требовавшихся 81 168 штук на Санкт-Петербургском Монетном дворе в феврале — мае 1796 года были отчеканены всего 7692. Раздали же и того меньше, так как Павел I 25 мая 1797 года распорядился: «Медалей за Прагский штурм бывшим на нем отпущено не будет, понеже Я его не почитаю действием военным, а единственно закланием жидов».
Столь замечательный портрет требовал дополнительного изучения. В 1993 году на страницах журнала «Цейхгауз» свою атрибуцию предложил Александр Горшман, назвав датировку Глинки ошибочной и определив юного кирасира как кавалергарда: «…кирасирский колет, изображенного на портрете покроя — с высоким стоячим воротником — появился не ранее 1802 г., причем галуны, доходившие до верхнего края воротника, имелись только в Кавалергардском полку. Нам могут возразить, что у кавалергардов металлический прибор был серебряным, в то время как на портрете галуны выглядят золотыми, но золотой смотрится и медаль за штурм Праги, которая могла быть только серебряной. Очевидно, лак, которым был покрыт портрет, от времени сильно пожелтел, вследствие чего не только металлические детали смотрятся как золотые, но и сам колет, которому следовало быть белым, имеет желтую расцветку. В сборнике биографий кавалергардов С. А. Панчулидзева мы не нашли никого с фамилией Дризен и, не имея дополнительных сведений, затруднились с определением этого персонажа». Соответственно, сам портрет был определен как «Портрет неизвестного в кавалергардском мундире. 1802–1803 гг.».