«Я умею побеждать и бюррократию, и коррупцию»: как помощник президента Татарстана Наталия Фишман-Бекмамбетова меняет жизнь республики
Три или четыре года назад все вдруг заговорили о Казани: как же изменился город, какие там появились общественные пространства, парки и набережные. Даже избалованные москвичи возвращались из столицы Республики Татарстан с рассказами о чудесах местного градостроительства. Но не все знают, что стоит за этой «урбанистической революцией» очень молодая женщина — Наталия Фишман-Бекмамбетова, помощник президента Рустама Минниханова, которая заняла эту должность, когда ей было всего 24 года.
Наталия Фишман родилась в 1990 году в Самаре. Всегда мечтала поступить в МГИМО — и поступила. Потом училась в Университете Гумбольдта, одином из ведущих учебных заведений Берлина. В начале 10-х была координатором образовательной программы в Институте медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка», где участвовала в разработке концепции ЦПКиО имени Горького. Много занималась общественными пространствами, библиотеками, музеями. А в 2011 году стала советником руководителя Департамента культуры Москвы Сергея Капкова. Через год заняла пост заместителя директора Московского института социально-культурных программ и стала первым директором по развитию Еврейского музея и центра толерантности.
А потом оставила столицу — и в 2015 году переехала в Казань, чтобы стать помощником Президента Республики Рустама Минниханова. Сейчас Фишман-Бекмамбетова — куратор Программы развития общественных пространств Республики Татарстан. Под ее руководством было реализовано более 328 проектов благоустройства набережных, пешеходных улиц, парков и площадей во всех муниципальных районах Республики. В конце октября в Татарстане прошла Вторая Российская молодежная архитектурная биеннале, основной целью которой является поддержка молодых архитекторов.
В большом интервью Forbes Woman Наталия рассказала о том, как преодолевала недоверие чиновников и местных жителей, о чем мечтают люди в деревнях и малых городах, какой бюджет нужен на урбанистическую революцию в целой республике и почему общее должно быть лучше частного.
Наталия, наблюдая за вами, чувствуешь огромный диссонанс между тем, как вы выглядите, как разговариваете, тем, насколько вы демократичны, — и теми процессами, которыми вы управляете. У вас у самой нет такого ощущения?
Бывает спрашиваю себя: «Куда я попала??». Шутка, конечно. Если серьезно, я просто адаптировалась за столько лет. С Сергеем Александровичем (бывшим руководителем департамента культуры Москвы Сергеем Капковым — прим. ред.) я начала работать, когда мне было 19 лет. И с тех пор я так или иначе занимаюсь государственными проектами. Кстати это глубокое заблуждение, что все мои коллеги — роботы!
Но вообще доходит до смешного. Например, у меня сейчас прямые волосы, а вообще, я очень кудрявая. Но после пару лет работы в Татарстане я заметила: если ты приезжаешь в любой маленький район и хочешь, чтобы тебя слушали, волосы лучше выпрямлять. Потому что если ты приезжаешь туда с неукротимой кудрявой копной, никто не будет тебя воспринимать всерьез в таком виде и ты обрекаешь людей и себя на то, что 75% ментальных усилий они потратят не на то, чтобы понять сказанное тобой, а просто чтобы заставить себя слушать.
Серьезно? Из-за кудрей?
Да! Потому что кудрявый человек в рваных джинсах и какой-нибудь растянутой кофте руководителем быть не может; он интуитивно представляется творческим и непредсказуемым, что создает ощущение опасности, дискомфорта и чудовищного диссонанса у нормального муниципального служащего. Руководитель не должен выглядеть как какая-то нечесанная малолетка.
Поэтому важная часть работы над собой для меня состояла в том, чтобы усмирить свой внутренний протест и перестать усложнять окружающим жизнь своим перманентным нахождением в точке разрыва шаблона. Конечно, из-за этого всегда есть страх потерять себя, мимикрировать под окружающую среду.
Но в какой-то момент я просто поняла, что мне уже не нужно шокировать людей своим обликом — куда практичнее удивлять их результатами работы. Вообще считаю, что продукт деятельности расскажет обо мне больше модных кед. Есть цель — сделать круто, чтобы людям нравилось. На этом пути можно и в строгом костюме походить, чтобы другим людям, в кедах и рваных джинсах, было круто в наших парках;
Важно проявить профессионализма и заслужить уважение. Тогда никто не станет заставлять тебя предавать свои представления о мире. И, вообще, мне кажется, что все люди любят живых людей - особенно самые большие начальники.
Но вообще в России сложно к чиновникам относятся.
А я не госслужащая, я работаю на внештатной основе.
То есть для вас важно подчеркнуть, что вы — не чиновник?
Я сейчас скажу спорную и непопулярную вещь, но для меня это важно. Если ты соглашаешься быть госслужащим, ты принимаешь правила игры — и тогда ты должен им следовать. В мире чиновников есть ряд правил, они негласные, но если уж ты подписался – должен соответствовать. Я имею в виду правила не в строго правовом смысле, а в человеческом.
А для меня важно, что, не являясь госслужащей, я оставляю за собой право давать оценку тем или иным аспектам государственной политики, которые я, будучи официальным государственным служащим, скорее всего, комментировать бы не стала.
Но вы же понимаете, что вас воспринимают как госслужащего?
Я не строю политическую карьеру. Истинное положение вещей и восприятие людей – между ними обычно большая разница. Как меня воспринимают люди с закрытым аккаунтом в инстаграм, меня интересует гораздо меньше, чем то, как я сама оцениваю свои поступки – правильно ли я поступаю, порядочно и последовательно. Меня интересует мнение моего мужа, моих родителей и еще пары-тройки человек. А про слухи мне все понятно. Конечно, когда я приехала в Татарстан, люди думали, что меня кто-то двигает, ну просто нельзя же в 24 года занять такую позицию. Еще люди думают, что я очень много ворую, потому что нельзя же освоить 12 млрд и ничего не оставить у себя на руках. Но люди вообще много чего думают, что же делать? Это их право.
Вы помните тот момент, когда вы, приехав в Казань, поняли, что вам придется себя постоянно доказывать?
Про это у меня есть очень смешная история. Мне поручили согласовывать все концепции по изменению общественных пространств — и без моего «да» нельзя было начинать рабочее проектирование. Я была в ужасе — мне нужно было согласовать 32 концепции, для каждой из которых нужно понять контекст, отправившись на место. А в Казани я никогда не жила до этого. И мы с главным архитектором собираемся за круглым столом — и становится понятно, что надо выезжать на объекты вместе со всеми ответственными и для этого нужно найти такое время, чтобы у людей совпал график. А график, конечно, никак не совпадал.
Должность у меня довольно высокая, но лет мне при этом очень мало, поэтому всем серьезным взрослым людям вокруг было совершенно непонятно, как себя вести. С одной стороны иерархия, с другой стороны, какая-то девочка. И я поняла: если ты не заставишь себя уважать, то никто уважать тебя и не будет.
Так что в какой-то момент я сказала, что раз графики никак не согласовываются, мы поедем на первый объект — озеро Лебяжье — в 6 утра, потому что в это время точно никто не занят. Все подумали, что я сумасшедшая, ну ладно: 6 утра — так 6 утра. Дамир Фаттахов, тогда глава района, меня поддержал. Все как-то с задором собрались в это время, мы очень эффективно осмотрели место — ни у кого не звонил телефон, все внимательно друг друга слушали, отвечали на вопросы. И мне это очень понравилось! Тогда я назначила еще одно совещание на 6 утра, а потом еще одно. Но там же все главы — мужчины, и они видимо подумали, что какая-то москвичка сахарная приехала и ее в таком режиме на неделю хватит — не будем пока сопротивляться. И вот все неделю исправно приходили в 6 утра. Потом мы решили, что пусть так будет всегда! А что? В 4 утра летом уже светло. И вот мы целый год собирались к 6 утра каждый божий день. И ничего — потом все привыкли.
Так что было потом с этими 32 объектами, которые надо было подписать?
Построили. У нас в этом смысле все отлично — за 5 лет и 5 строительных сезонов мы построили, по итогам прошлого года, 328 объектов в 45 муниципалитетах, к концу этого года будет 372.
А когда наступил перелом? Когда история про «какая-то девочка приехала в Казань» превратилась в «а что это у них в Казани такое происходит»? Я, например, прекрасно помню момент, когда мои московские друзья стали приезжать от вас в полном восторге.
Ну результат же не в том, чтобы в Москве начали хвалить, а в том, чтобы люди на улицах Казани начали улыбаться. Я расскажу вам про момент, когда я поняла, что все не зря. Это было 31 декабря 2017 года, около 6 вечера, я выехала из Казани в Самару, где живут мои родители, чтобы встретить с ними Новый год. Еду по трассе, на границе между Татарстаном и Самарской областью есть малый город Нурлат. И вот около Нурлата на трассе стоит туалет. Я решила им воспользоваться, захожу, а там сидит женщина, у нее там какая-то гирляндочка, она вся укутанная смотрит телевизор. Я достаю 10 рублей, а она мне говорит: «О, я вас знаю, вы нам в Нурлате парк построили, проходите бесплатно!». Это был точно самый крутой момент за все 5 лет, когда под новый год женщина в придорожном туалете пустила меня бесплатно, потому что ей нравится то, что мы сделали для ее города.