Почему Лермонтов беспощаден к жертве и почему Толстой беспощаден ко всем

WeekendКультура

Убийство на почве любви к себе

«Маскарад»: почему Лермонтов беспощаден к жертве, а не к убийце

Единственная настоящая русская классическая трагедия написана Михаилом Лермонтовым. Он взял шекспировский сюжет, чтобы сделать из него историю страсти, бескомпромиссной и потому убийственной. Получилась у него, уверена Ольга Федянина, история мужского самодовольства, рождающего садистскую безжалостность.

Других трагедий, способных пережить хотя бы полстолетия, в русском театре не появилось — и после того, как закончился XIX век, а корпус канонических текстов для сцены стал выглядеть чем-то завершенным, жанр по умолчанию списали как «не наш». Того, кто отправляется на поиски русской трагедии, переадресовывают куда угодно — хоть к Островскому, хоть к Чехову, хоть к Гоголю, мол, наши трагедии — они такие, подспудные, парадоксальные, иногда даже под громкий хохот зала. Возможно, трагедию сглазил Пушкин, написавший «Маленькие трагедии» — своего рода оксюморон, обесценивание жанра. Так или иначе, слезы и катарсис в русском театре, как правило, действительно вынуждены пробиваться сквозь смех или какой-нибудь бытовой инвентарь, которым заставлена сцена.

Но иногда приходится вспомнить, что есть такой королевский жанр — с фигурами, вырезанными будто из куска мрамора, с кипящими страстями и конфликтами, несовместимыми с жизнью. Что Федра, Карл Моор, Фауст и еще несколько десятков подобных фигур по-прежнему занимают во всемирном театральном пантеоне почетные места — и не за исторические заслуги, а за неумирающую способность быть рефлексирующим словом и увеличительным стеклом самых разнообразных конфликтов современности. Русского трагического героя сочинил Михаил Лермонтов, поместивший в центр пьесы «Маскарад» фигуру Евгения Арбенина. И фигура, и пьеса в целом автору удались в том смысле, что они до сих пор распространяют вокруг себя леденящий ужас. Если леденящий ужас — переживание трагическое, то «Маскарад» — трагедия.

Всю пьесу в целом краткости ради оставим в стороне, со всеми ее достоинствами и недостатками, со всеми ее попытками воспроизвести лучшие образцы сценических текстов, знакомых автору. То, как Лермонтов пытается буквально запихнуть своих героев в фамусовское светское общество — и в грибоедовский стих,— увлекательная тема для исследователей. Равно как биографические и исторические реалии, косвенно и напрямую входящие в сюжет. Но трагедию делают не обстоятельства и не свойства фона, трагедию делает герой.

Евгений Арбенин — ушедший от дел профессиональный игрок в карты (читай: шулер) — становится объектом интриги знакомых и старых друзей, которые заставляют его заподозрить свою молодую жену Нину в измене. Увидев у молодого князя Звездича пропавший браслет жены, Арбенин отбрасывает все сомнения и убивает Нину, подав ей отравленное мороженое. После того как замаскированный тайный недоброжелатель и мститель Неизвестный сообщает Арбенину о невинности Нины, Арбенин сходит с ума.

Даже не читавшие Шекспира понимают, что сюжет без зазрений совести списан с «Отелло». (В прошлом веке обоих, Отелло и Арбенина, блистательно сыграл Николай Мордвинов, один из немногих трагических актеров СССР.) Но, как учил нас Жан-Люк Годар, важно не откуда вы что-то берете, а куда вы это берете.

Отелло становится жертвой заговора, потому что он во всем сомневается. Арбенин — потому что не сомневается ни в чем. Его главная тема — я знаю, как устроена жизнь. А жизнь в его представлении устроена так, что красивая молодая женщина рано или поздно обманет пожилого мужа — не со Звездичем, так со следующим. Этой мудростью он охотно одаряет окружающих: Что жизнь? давно известная шарада / Для упражнения детей; / Где первое — рожденье! где второе — / Ужасный ряд забот и муки тайных ран, / Где смерть — последнее, а целое — обман!

За обман он безжалостно мстит. Безжалостность обрушивается и на мнимую изменницу, и на мнимого соперника. Звездича Арбенин заманивает за игровой стол, обвиняет в нечестной игре — и отказывается принимать от него вызов стреляться, то есть оставляет с несмываемым пятном на репутации. Отравление Нины разложено на стадии отчаяния и вполне физического кошмара, которые проходит жертва, а убийца наблюдает, упражняясь в остроумии:

— Пошли за доктором скорее.

— Не пошлю.

— Конечно, шутишь ты — но так шутить безбожно:

Я умереть могу — пошли скорей.

— Что ж? разве умереть вам невозможно Без доктора?

И все в таком духе.

Арбенин — убийца не только хладнокровный, но и слезливый. Из всех людей на свете больше всех ему жаль самого себя. И насколько он беспощаден к тем, кто его якобы предал, настолько же сентиментально плаксив, когда речь идет о нем самом: Намеки колкие со всех сторон / Преследуют меня... я жалок им, смешон!

Показаться смешным, выглядеть жалко — страшное несчастье, за которое нужно так же страшно мстить. Потоки арбенинского обманутого самолюбия Нина вынуждена выслушивать и в последние минуты жизни. Возможно ли! меня продать! / Меня за поцелуй глупца... меня, который / По слову первому был душу рад отдать, / Мне изменить? мне? и так скоро!..

Мне изменить? Мне? — вот он, ужас-то. Абсолютный апофеоз жалости к самому себе Арбенин переживает рядом с умирающей Ниной, которая, отчаявшись объяснить мужу недоразумение с браслетом, уже просто рыдает. Но куда там! Плачь! плачь — но что такое, Нина, / Что слезы женские? вода! / Я ж плакал! я, мужчина! /<…> А ты не знаешь, что такое значит, / Когда мужчина — плачет!

Мужчины не плачут. А если их довели до слез, то они за это и убить могут.

Не обязательно быть сторонником прогресса и феминизма, чтобы от этого когда мужчина плачет испытать в лучшем случае чувство глубокой неловкости. Мужской самонадеянностью и самолюбием героическая литература позапрошлого века буквально переполнена, и это уже достаточно обсуждено. Но возьмите самого самонадеянного мачо русской драмы, пушкинского Дон Гуана, и попробуйте прилепить ему реплику я ж плакал! я, мужчина! — ничего не получится.

Здесь нужно обратить внимание на другого участника трагедии. На ее автора. Сам по себе Арбенин сегодня звучал бы в лучшем случае нелепо. Вышеупомянутый неубиваемый холодный ужас происходит не от фигуры героя, а от того, с какой завороженностью на него смотрит 20-летний Лермонтов.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Растительная революция: почему новое поколение выбирает «гамбургер с грядки» Растительная революция: почему новое поколение выбирает «гамбургер с грядки»

Как меняются модели потребления мясных продуктов у разных поколений

РБК
Молодость навсегда Молодость навсегда

Важные бьюти-ингредиенты, которые помогают нам дольше оставаться молодыми

Лиза
Жизнь других Жизнь других

Жизнь проходит мимо вас, пока другие берут от нее всё? Скорее всего, у вас FOMO

Men Today
Ле Корбюзье, история безумия и секты: 10 значимых книг, которые вышли в феврале Ле Корбюзье, история безумия и секты: 10 значимых книг, которые вышли в феврале

В феврале книжный мир еще только просыпается и готовится к выходу бестселлеров

Правила жизни
Связанные одной целью Связанные одной целью

Можно ли в одном организме объединить несколько разных существ?

Вокруг света
Актив меж двух океанов Актив меж двух океанов

Как строили и распоряжались Панамским каналом

Деньги
Дымзавесы и перцовый газ: как оборонка СССР создавала противоугонные системы Дымзавесы и перцовый газ: как оборонка СССР создавала противоугонные системы

Охранная система, которая работала по принципу газового оружия, существовала

ТехИнсайдер
Моя прелесть Моя прелесть

История про собирательство, про страсть, которая согревает, наполняет и радует

Afternoon Seasons of life
Тянут на себя Тянут на себя

Типаж у этих актеров разный, а сила их харизмы примерно одинакова

VOICE
Надежда Васильева: Нельзя персонажей просто одевать в нарядные тряпки Надежда Васильева: Нельзя персонажей просто одевать в нарядные тряпки

Надежда Васильева о создании костюмов для современных сказок

Ведомости
В поисках рифмы: каким получился музыкальный фильм про Пушкина с Юрой Борисовым В поисках рифмы: каким получился музыкальный фильм про Пушкина с Юрой Борисовым

Святослав Иванов рассказывает, каким получился байопик с Юрой Борисовым

Forbes
Японцы сделали роборуку с человеческими мышцами Японцы сделали роборуку с человеческими мышцами

Японские инженеры разработали биогибридную руку с человеческими мышцами

N+1
Анатолий Корнеев: как изменить отношение россиян к алкоголю Анатолий Корнеев: как изменить отношение россиян к алкоголю

Анатолий Корнеев: почему в России плохо развита культура потребления алкоголя

СНОБ
«Правда и вера светлее солнца» «Правда и вера светлее солнца»

Репортаж из Пскова об уникальной псковской иконе

Монокль
«Казус белых» на российском рынке вина «Казус белых» на российском рынке вина

На российском винном рынке красные вина постепенно уступают место белым

РБК
5 вопросов, которые помогут достичь эмоциональной близости в отношениях 5 вопросов, которые помогут достичь эмоциональной близости в отношениях

Вопросы для определения уровня взаимопонимания и эмоциональной связи с партнером

Inc.
Неспешно пили предки наши Неспешно пили предки наши

Медиевист Олег Воскобойников — о путешествии вина по истории мировой культуры

РБК
«Освобождая руки»: как русский импрессионизм дал дорогу экспериментам «Освобождая руки»: как русский импрессионизм дал дорогу экспериментам

История одиночек, для которых импрессионизм стал инструментом для экспериментов

РБК
Хочу чужую жизнь: почему мы недовольны тем, что имеем и хотим получить то, чего у нас нет Хочу чужую жизнь: почему мы недовольны тем, что имеем и хотим получить то, чего у нас нет

Почему нам постоянно мало того, что у нас уже есть?

VOICE
«Звери рейха». Как немецкая пропаганда использовала образы животных «Звери рейха». Как немецкая пропаганда использовала образы животных

Роль животных в повседневной жизни гитлеровской Германии

СНОБ
Вячеслав Богдан: Мы уже обошли нишевых конкурентов и сейчас соревнуемся с универсалами Вячеслав Богдан: Мы уже обошли нишевых конкурентов и сейчас соревнуемся с универсалами

Гендиректор Flowwow — как нишевые маркетплейсы конкурируют с универсальными

Ведомости
Капризы моды в храме науки Капризы моды в храме науки

Казалось бы, в сфере науки просто нет места моде. Но так ли это?

Знание – сила
Позднее материнство Позднее материнство

Всё больше женщин рожают после сорока — как это сказывается на ребёнке и матери?

Здоровье
Трудности перевода Трудности перевода

Как строить диалог с парикмахером, чтобы не плакать, вернувшись домой из салона

Лиза
«Наша цель — создание персональнои витрины для каждого клиента» «Наша цель — создание персональнои витрины для каждого клиента»

Динара Юнусова о том, как развивается сегмент финансовых маркетплейсов

Деньги
Дорогие удовольствия Дорогие удовольствия

Можно ли назвать косметику долгосрочной инвестицией

RR Люкс.Личности.Бизнес.
Не подходи! Не подходи!

Запрет на приближение: когда и как его можно получить

Лиза
Винный смолток: да — чувствам, нет — снобизму Винный смолток: да — чувствам, нет — снобизму

Какие существуют беспроигрышные темы для беседы за бокалом?

РБК
Разработана умная роботизированная инвалидная коляска Разработана умная роботизированная инвалидная коляска

Как умное кресло-коляска позволяет находить оптимальный путь к пункту назначения

ТехИнсайдер
Юрий Сапрыкин: «Все было на драйве, на кураже, на преодолении собственного невежества и непонимания» Юрий Сапрыкин: «Все было на драйве, на кураже, на преодолении собственного невежества и непонимания»

Юрий Сапрыкин об истории медиа, роли поколения пятидесятилетних и даже будущем

Afternoon Seasons of life
Открыть в приложении