Счастливая Немосква
Роман Мокров: перформансы повседневности
Художник из Электроуглей Роман Мокров (р. 1986) доказывает, что эпоха великих географических открытий не закончилась: вот уже десять с лишним лет он исследует социальные территории за пределами МКАД, дав этой неведомой земле имя Немосква.
Подъезжая под Электроугли, лирический герой бессмертной поэмы Венедикта Ерофеева «Москва — Петушки» разражается фейерверком рецептов авторских коктейлей. Лирический герой Романа Мокрова, уроженца города Электроугли, движется по тому же, Горьковскому направлению Московской железной дороги, но в обратную сторону — к Курскому вокзалу. Вся жизнь художника, с самого раннего детства, когда мама повезла его было в хореографическую студию при Большом театре, но потом пожалела ребенка, отдала в кружок при ГМИИ имени Пушкина, где он и проучился с шести лет до конца школы, и в изостудии, и на «юного искусствоведа», проходила в подмосковной электричке: туда — обратно. Электричка в Москву стала для него, как и для большинства его земляков, социальным лифтом. Хореография, музыкальная школа, Пушкинский музей — о себе Мокров говорит, что происхождения он рабоче-крестьянского, а родительская педагогическая программа была вызвана одним желанием: чтобы все у него сложилось лучше и красивее. На подмосковной электричке Мокров и въехал в мир большого искусства — почти что буквально.
В 2012 году никому не известный молодой художник оказался в шорт-листе премии «Инновация» с видео «Бесконечная история» (2011). Лауреатом не стал, но получил приз от Stella Art Foundation, попал в поле зрения галереи «Триумф», охочей до юных дарований, полюбился модным кураторам, фондам и центрам современного искусства. «Бесконечная история» была первой видеоработой фотографа, первой встречей с движущимся образом, и в этом опыте интуитивное понимание философии медиума, меланхолического в своем тяготении к закольцованности, наложилось на философский взгляд на жизнь или, вернее, на жизненную философию Мокрова. Почти минималистское видео длится чуть меньше семи минут: вначале в кадре — электричка, монотонно громыхающая по путепроводу на подъезде к вокзалу, затем — дыра в рифленом металлическом заборе, ограждающем пути, сквозь которую, минуя турникеты, покидают вокзальную территорию десятки безбилетников; как только фильм доходит до середины, все повторяется заново — с другим пассажирским составом и другой партией зайцев. Впрочем, зрителю достаточно и двух вариаций, чтобы понять, что балет этот не имеет начала и конца. Дыра как метафора социальной пропасти, что отделяет столичный мегаполис от областных городков, антропологическое исследование о том, как практический разум обывателя находит лазейку в рациональности властных структур и урбанистических конструкций, размышление об уделе человеческом, о человеческой обреченности на унылость и однообразие жизни — «Бесконечная история» открыта разным интерпретациям. Прямоугольное отверстие с людьми, проделывающими привычные, рутинные движения, преодолевая препятствие, кажется и картиной в картине, и хореографической постановкой для кордебалета повседневности — взгляд Мокрова нацелен на банальное и обыденное, он сам наблюдал эту дыру практически ежедневно по пути в Москву, но только к 25 годам разжился видеокамерой, чтобы все это снять. Однако в его взгляде есть определенная эстетическая и этическая установка, парадоксальная смесь художественности, иронии и сочувствия, которая позволяет художнику и зрителю вслед за ним не выносить приговор, но видеть, что у обыденности, какой бы неказистой она ни была, есть своя правда и свои оправдания.
«Бесконечная история» положила начало серии «железнодорожных» видео и фотографий, частью документальных, частью перформативных, где Мокров и его веселая компания, когда-то называвшая себя «галереей Электроугли», художественно валяет дурака, тащит по рельсам детские саночки с явно переросшим их пассажиром, показывает задницы проносящемуся мимо скорому поезду, рассаживается на перроне в шезлонгах, словно на пляже, или же повторяет маршрут героя бессмертной поэмы Венедикта Ерофеева. Эта же компания «галереи Электроугли» появляется на фотографиях серии «Немосква» (2011–2012), в которой художник словно бы заставляет своих зрителей взять билет на карьерный лифт в обратном направлении и отправиться в те города Подмосковья, откуда в столицу, набиваясь битком в электрички, ежедневно прибывает рабочая сила. По умолчанию считается, что жизнь там сера, убога и депрессивна, но Мокров показывает, что Немосква — с невестой в пышном платье на лестнице обшарпанной хрущобы или с оформленным как Золушкина карета свадебным лимузином, застрявшим посреди курдонера панельной многоэтажки,— живет в ожидании праздника. И чем ужаснее вид разросшихся «человейников», машин, утонувших в снегу до весны, или бездонных луж, в которых удваиваются тошнотворные стандартизированные фасады, тем острее