Выставка-эссе о мироощущении человека и русского художника в тяжелые времена

WeekendКультура

Русское запертое

Анна Толстова об изоляции как части русского искусства

Михаил Рогинский. «Без названия (Exit)», Сollection of the Art4 Museum 1989–1990

В Мультимедиа Арт Музее открыта выставка «Тень души, но заостренней чуть» — эссе о мироощущении человека в год пандемии и русского художника в тяжелые времена.

Три работы на выставке пользуются самым большим зрительским успехом. Во-первых, инсталляция Ани Желудь «Схема пространства элементарного счастья»: типовая комната, вся прозрачная обстановка которой — кровать, стол, стул, платяной шкаф с одеждой, коврик на полу и картина на стене — нарисована в пространстве черным металлическим контуром. Во-вторых, инсталляция Игоря Самолета «Проснулся уже уставшим»: россыпь фото- и видеообъектов, вдохновленная процессом сетевой коммуникации, от мессенджеров до инстаграм-сториз, и показывающая, что экран смартфона — вообще и особенно в дни карантина — стал нашим новым окном в мир. В-третьих, инсталляция Тимофея Парщикова «Sad.O.K.Super»: еще один карантинный фотодневник в виде мозаики из разноразмерных негативов в жовто-блакитной гамме, впрочем не несущей никакого политического подтекста,— просто художник применил какойто фильтр, усиливающий микроконтрасты для слабовидящих. Тимофей Парщиков, сын поэта Алексея Парщикова, чей стих из поэмы «Деньги» дал имя выставке, даже выигрывает у Ани Желудь и Игоря Самолета — по крайней мере, очередь из парочек инстаграмеров — один/одна позирует на фоне работы, другой/другая снимает — к его инсталляции самая большая. Морализаторы-консерваторы скажут, какой же это зрительский успех, если один зритель повернут к произведению задом, а другой смотрит не столько на произведение, сколько на позирующего и через объектив. Долой консерватизм: инстаграмабильность — важнейший эстетический параметр работы в эпоху партиципаторности искусства. И если когда-то дурным тоном художественной критики считалось обращать внимание на «простого зрителя», цитировать его замечания и описывать реакции, то сегодня это уже не так. Да и сам жанр пандемической выставки предполагает и эту зрительскую эйфорию от выхода в офлайн, и бесконечный круговорот офлайна и онлайна в природе.

Пандемический жанр, сложившийся сам собой под впечатлением от локдаунов и закрытий выставочных пространств по всему миру, в России отличается некоторым разнообразием и имеет несколько подвидов. Скажем, во время карантина активизировалось онлайн-коллекционирование, во многом благотворительное, и расцвету частных собраний современного искусства в дни его, искусства, заката, связанного как с эпидемиологическими, так и с политическими обстоятельствами, было посвящено несколько удачных выставок. Например, «За тучами фьюче» в «ДК Громов», частном музее петербургского мецената Игоря Суханова, или «Шар и крест. Выбор коллекционера» во Всероссийском музее декоративного искусства, подведших итоги деятельности одноименной фейсбучной группы — платформы для встречи новых собирателей и художников, придуманной галеристом-коллекционером Максимом Боксером. Москва и москвичи как полигон и подопытные самого строгого и последовательного карантина из всех, что вводились в Российской Федерации, стали темой выставки «Музей самоизоляции» — культурно-антропологического исследования Музея Москвы и галереи «Триумф», предсказуемый результат которого работает на спорную гипотезу, будто бы излишек свободного времени и нервное перевозбуждение, побочные эффекты локдауна, могут из каждого человека сделать художника-концептуалиста. Выставка «Тень души, но заостренней чуть» в Мультимедиа Арт Музее, сделанная Ольгой Свибловой, Анной Зайцевой и Марией Лавровой на основе собственных фондов МАММ, собраний Московского музея современного искусства, Музея АРТ4, частных коллекционеров и предоставленных галереями работ, состоит из вещей двух типов: одни действительно создавались во время пандемии, другие — на протяжении последних 50 лет, причем художниками самых разных поколений, от нонконформистов-семидесятников до недавних выпускников Школы Родченко. Но они объединены общим чувством, которое уже не назовешь просто «русской хандрой», а надо подбирать слова покрепче: безнадежность, тоска, уныние.

Выставочный нарратив, казалось бы, никаких неожиданностей не предвещает. Человек заперт в своей комнате, такой как у Ани Желудь. Уставился в экран смартфона, как лирический герой Игоря Самолета. Следит за скачками кривой заболеваемости и графиками курсов валют, превращающихся в призрачный «Временный ландшафт» Елены Артеменко. Или, допустим, глядит в окно — тут возникают «Окна» Ивана Чуйкова, из которых открывается живописный вид на руины картины. Всматривается в заоконную даль, читая тайные знаки, как в «Проектах реконструкции звездного неба» Франциско Инфанте-Арана, и думая о небесной бесконечности и конечности всего земного, что отражено в метафизических посланиях Эрика Булатова. Видит ангелов, сходя с ума, словно «Вокноглядящий Архипов» Ильи Кабакова. Ослепленный госпитальными люминесцентными лампами, вдруг ощущает хрупкость жизни, как в больничной инсталляции Сергея Браткова. Понимает, что нет ни входа, ни выхода, вернее, что выход один, упираясь взглядом в глухие серые стены и двери Михаила Рогинского. И находит исток супрематизма в кладбищенском пространстве и архитектонах простых деревянных крестов, как в совсем неабстрактных абстракциях Эдуарда Штейнберга. Все это, правда, изрядно разбавлено веселеньким пандемическим «артком», спродюсированным галереей «Триумф», но ему не удается скорректировать общего настроения.

Пандемия, твердили нам весь этот год, дана человеку, чтобы остановиться, оглянуться, задуматься — вот «Тень души, но заостренней чуть» и задумалась о смысле русского искусства, которое в своих лучших проявлениях, а эти лучшие проявления измерены теперь с абсолютной статистической точностью — очередями на Серова и Левитана,— глубоко меланхолично, пессимистично и депрессивно. Впрочем, у него для этого есть некоторые основания. Два объекта Ивана Лунгина, сделанные в прошлом году, представляют собой всего лишь макеты собственной квартиры художника, в которой он провел дни самоизоляции, но поставленные набок, они навязчиво напоминают тюремную камеру — межкомнатные перегородки сами собой превращаются в ряды нар. Эта непрошеная ассоциация поддерживается и задуманными несколькими годами ранее «Молельщиками» Андрея Кузькина, хлебными человечками, запертыми в бетонных одиночках, и рожденными в атмосфере брежневского застоя «Людьми в ящиках» Владимира Янкилевского. Изоляция — за железным занавесом, в местах не столь отдаленных или на карантине — служит у нас прекрасным творческим стимулом. В общем, «Роскошь, покой и наслаждение», как называется картина Матисса из Музея Орсе, с которой принято начинать историю фовизма,— это все их, западные, глубоко чуждые нам ценности. Чего и не требовалось доказывать.

«Тень души, но заостренней чуть». МАММ, до 30 апреля

Сollection of the Art4 Museum; courtesy of Igor Samolet; courtesy of Timofei Parchikov; collection of Ekaterina and Vladimir Semenikhin; AES+F

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Батальоны просят бамбук! Батальоны просят бамбук!

Конструкторы много дров наломали, собирая артиллерию из дерьма и палок

Maxim
«Набат разума раздается по всему миру»: как Олимпия де Гуж стала прабабушкой феминизма «Набат разума раздается по всему миру»: как Олимпия де Гуж стала прабабушкой феминизма

Олимпия де Гуж стремилась доказать, что женщины ничем не хуже мужчин

Forbes
Используй ложку и телефон: 20 способов доставить себе удовольствие Используй ложку и телефон: 20 способов доставить себе удовольствие

Двадцать разных способов мастурбации на любой вкус и цвет

Cosmopolitan
Австралийскую одиночную пчелу переоткрыли спустя сто лет Австралийскую одиночную пчелу переоткрыли спустя сто лет

Австралийская пчела может находиться под угрозой из-за расчистки лесов и пожаров

N+1
Первичный фосфор для первичной жизни Первичный фосфор для первичной жизни

Aосфор — один из важнейших химических элементов, из которых строятся организмы

Наука и жизнь
«Люди людей еши» «Люди людей еши»

Неурожайные года и голод на Руси

Дилетант
Электрическое поле помогает алмазам расти Электрическое поле помогает алмазам расти

С 1950-х годов алмазы получают искусственно

Наука и жизнь
Побороть дракона… и хорошенько выспаться Побороть дракона… и хорошенько выспаться

Как «приручить» преграды на пути от «хочу» до «делаю»

Psychologies
Ольга Бузова: «Мое место никто не займет» Ольга Бузова: «Мое место никто не займет»

Ольга Бузова рассказала о том, как относится к денежным подаркам

ЖАРА Magazine
Как заснуть снова, если проснулся среди ночи? Как заснуть снова, если проснулся среди ночи?

Работающая техника по засыпанию от американских психологов

Maxim
Хуже, чем курение: 7 привычек, которые разрушают твое здоровье Хуже, чем курение: 7 привычек, которые разрушают твое здоровье

Что стоит поменять в своей жизни, чтобы подольше сохранить здоровье

Cosmopolitan
Миллионер из Аксу: как бывший железнодорожник из Казахстана Иманбек Зейкенов получил «Грэмми» Миллионер из Аксу: как бывший железнодорожник из Казахстана Иманбек Зейкенов получил «Грэмми»

Как обычный парень сделал композицию, которая заняла первое место в чартах

Forbes
Звезды под ударом: как воруют имена у знаменитостей Звезды под ударом: как воруют имена у знаменитостей

Фейковые рассылки и гивы, угоны аккаунтов... Как с этим бороться?

Forbes

Как избавится от розацеа навсегда

Cosmopolitan
С плеча и по плечу С плеча и по плечу

Как перепродажа вещей стала называться модным словом «ресейл»

Vogue
5 детокс-программ, которые помогут прийти в форму 5 детокс-программ, которые помогут прийти в форму

Детокс-программы подготовят организм к диете и дадут львиную дозу витаминов

Cosmopolitan
Как выглядят и чем занимаются дочери Гузеевой, Стриженовой и других телезвезд Как выглядят и чем занимаются дочери Гузеевой, Стриженовой и других телезвезд

Эти звездные наследницы стремятся показать себя самостоятельными личностями

Cosmopolitan
Не кочегарки и не плотницы: как женщины осваивают запрещенные раньше в России профессии Не кочегарки и не плотницы: как женщины осваивают запрещенные раньше в России профессии

Список запрещенных для женщин профессий устарел

Forbes
Война с инопланетянами, цунами и воспоминания из детства. Что снится незрячим, неслышащим и слепоглухим людям Война с инопланетянами, цунами и воспоминания из детства. Что снится незрячим, неслышащим и слепоглухим людям

Какие сны видят люди, у которых слабо развит один из органов чувств?

СНОБ
10 гипотетических перемен в Солнечной системе 10 гипотетических перемен в Солнечной системе

Что если бы наша система выглядела совсем иначе?

Популярная механика
Юбку дома забыла! Как и за какие наряды высмеивали москвичек XIX века Юбку дома забыла! Как и за какие наряды высмеивали москвичек XIX века

За какие платья рисовали карикатуры на наших прапрабабушек?

Cosmopolitan
Как заниматься спортом весной, чтобы похудеть к лету? Как заниматься спортом весной, чтобы похудеть к лету?

Спланируем фитнес так, чтобы к лету быть в лучшей для себя форме

Худеем правильно
Сколько мегапикселей нужно камере на самом деле? Сколько мегапикселей нужно камере на самом деле?

Cколько мегапикселей нужно, чтобы снимать хорошие фотографии?

CHIP
«Мой бывший мне так не врал, как военные»: как женщины Мьянмы борются с хунтой «Мой бывший мне так не врал, как военные»: как женщины Мьянмы борются с хунтой

Как женщины Мьянмы протестуют против военной хунты, захватившей власть

Forbes
Василий Бархатов: «Московская публика – злее» Василий Бархатов: «Московская публика – злее»

Василий Бархатов и Павел Пригара – о выставках, зомби и Яне Фабре

GQ
Черная акула оказалась самым крупным светящимся позвоночным Черная акула оказалась самым крупным светящимся позвоночным

Вероятно, она использует биолюминесценцию, чтобы незаметно подкрасться к жертве

N+1
Убита сыном, умерла от голода: самые трагичные судьбы советских актрис Убита сыном, умерла от голода: самые трагичные судьбы советских актрис

Все думали, что этих актрис ждет счастливая жизнь, но судьба распорядилась иначе

Cosmopolitan
Дарья Урсуляк: «Я мама с гиперопекой» Дарья Урсуляк: «Я мама с гиперопекой»

Дарья Урсуляк – о материнстве, съемках и работе

Лиза
Выросла в нищете и рано потеряла отца: непростая судьба тиктокерши Вали Карнавал Выросла в нищете и рано потеряла отца: непростая судьба тиктокерши Вали Карнавал

2 года назад о девочке, открывающей рот под песни в TikTok, никто не знал

Cosmopolitan
Технология ABS: как не забуксовать в продажах Технология ABS: как не забуксовать в продажах

Что такое account-based selling и как этот инструмент помогает в продажах

Forbes
Открыть в приложении