Русский стиль: как национальная мода стала товаром на экспорт
Вопреки стереотипам, русские мотивы в моде — это отнюдь не кокошники или гжель. Современные российские дизайнеры часто обращаются к русскому наследию в своих коллекциях, переосмысляя народные и национальные традиции
В моде интерес к российскому культурному наследию долгое время ярче проявлялся на Западе, чем у нас. А многие составляющие «русского стиля» были, скорее, товаром на экспорт. В России национальная традиция стала объектом дизайнерского интереса только в последние лет десять. Впрочем, некоторые дальновидные бренды делали на нее ставку уже в конце 1990-х-начале «нулевых».
«Для меня обращение к теме нашего национального наследия было совершенно естественным, ведь я родилась в этой стране, я здесь выросла, изучала русскую историю, читала русские книги, — рассказывает Алена Ахмадуллина, создатель брендов Alena Akhmadullina и Akhmadullina Dreams. — Мы очень плотно работаем с темой русского исторического костюма разных эпох. При этом весь советский период мы исключили полностью, а из XVI-XIX веков, не обращаясь к конкретному узкому периоду, заимствуем лучшие формы, вышивки, фактуры, конструкции, цветосочетания».
Русское наследие в коллекциях первой линии Ахмадуллиной легко считываются теми, кто вырос на детских книжках с иллюстрациями Ивана Билибина и «сказочной живописи» Виктора Васнецова. Кому близка и понятна эстетика русского модерна, и кто имеет хотя бы отдаленное представление о том, из каких слагаемых складывается русский национальный костюм. Вторая линия, Akhmadullina Dreams, не уходит в тему так же глубоко. В ее основе — упрощенные и легко считываемые коды: аппликации на свитере, вышивка на туфлях, не вызывающие вопросов принты и комбинации цветов. Что, в общем, объяснимо: это коммерческая история, рассчитанная на более широкую аудиторию. «Первая линия обладает четко читаемым ДНК, одной из составляющих которого является переосмысление русского костюма и традиционных техник. В ней мы больше экспериментируем, создаем новаторские и концептуальные вещи», — говорит Алена. Вторая линия Akhmadullina Dreams сконцентрирована на коммерческих вещах, которые «ближе к людям», более понятны, носибельны. В них меньше идеи «жизнь как искусство», больше практичности и функциональности.
Интересно, что под углом «жизнь как искусство» русскую традицию долго рассматривал Запад. В то же время в самой России она постепенно теряла очертания и размывалась — пока окончательно не трансформировалась в массовом сознании в набор штампов: кокошник-сарафан-матрешка.
Первый серьезный экспорт «русского стиля» осуществил в 1909 году Сергей Дягилев, который и познакомил европейскую публику с балетом и довольно кулуарной эстетикой дворянской культуры XVII-XIX веков. Париж рукоплескал дягилевским «Половецким пляскам» и «Шахеразаде», а на родине многие и не подозревали, что поразивший Европу «русский стиль» — это яркие шаровары и кафтаны. А когда очарованная русским балетом и князем Дмитрием Романовым Коко Шанель выпустила в начале 1920-х серию «русских коллекций» с шапками-кубанками и платьями, расшитыми русскими княгинями-эмигрантками, в постреволюционной России уже формировались другие культурные коды, в которых не было места ни вышивке, ни кафтанам.
Микс русского народного костюма и авангарда
Советский период, исключенный Аленой Ахмадуллиной, всегда был одной из опорных точек в коллекциях Nina Donis. По словам Нины Неретиной и Дониса Пуписа, российское и советское наследие так или иначе, сознательно и бессознательно, всегда отражалось в их работах. Дизайнеры не дают четких определений своему стилю, только резюмируют очевидное: в основе большинства их коллекций — микс русского народного костюма и авангарда.
Интересно, что именно такая комбинация — народный костюм и авангард — стала в начале XX века «ноу-хау» сразу нескольких российских художников и дизайнеров. В 1925 году Надежда Ламанова, бывший кутюрье императорской семьи, и скульптор Вера Мухина подготовили совместную коллекцию для Всемирной выставки в Париже. Работать пришлось с тем, что можно было раздобыть в постреволюционной России: солдатским сукном, грубым полотном и хлебными мякишами, которые пошли на изготовление бус. Коллекцию отличали простой внятный крой и лаконичные линии: это был густой замес конструктивизма и народного стиля.