Реставрационные потери
Спецоперация по переносу деревянной церкви XVII века обойдется втрое дороже, чем ее реставрация на месте. И это, если не поднимать принципиальный вопрос: кто и как оценит потери исторической подлинности?
На днях МВД Карелии отказало в возбуждении уголовного дела о нарушениях при реставрации деревянной Варваринской церкви XVII века. Объяснение гласит: полиция не нашла признаков состава преступления.
Заявление в полицию, напомню, подавало республиканское Управление по охране объектов культурного наследия — просило проверить действия подрядчика (ООО «ПГС II») на предмет наличия признаков преступлений, предусмотренных статьей 243 УК РФ («Уничтожение или повреждение объектов культурного наследия народов РФ») и статьей 243.1 УК РФ («Нарушение требований сохранения или использования объектов культурного наследия народов РФ»).
Что дальше? Как объяснила «Огоньку» начальник Управления Юлия Алипова, отказ в возбуждении дела уже опротестован в органах прокуратуры. Перспективы туманны — по названным статьям трудно доказать умысел и определить ущерб, нет методики. Безрезультатны и попытки привлечь к ответственности и предыдущего подрядчика — ООО «ЭШЕЛЪ».
Что касается сути претензий к подрядчику, то они у карельского Управления охраны памятников следующие: работы по госконтракту выполнить в срок и с должным качеством не смог, от реставрационных технологий отклонялся, предписания госоргана об устранении недостатков не выполнил, консервации памятника не провел, оставив на зиму без временных кровель над начатыми в сборке срубами храма и колокольни, не укрыл от снега материалы конструкций храма… Пока госоргану охраны наследия удалось через суд наложить на подрядчика (уже бывшего, поскольку контракт расторгнут) 50-тысячный административный штраф — за неисполнение предписания.
Но вот незадача: на все эти претензии у подрядчика, естественно, есть объяснения и контрпретензии. Подрядчик и заказчик реставрационных работ — Северо-Западная дирекция Минкультуры России (СЗД) — по нашим данным, уже начали разбирательство в суде. Так и не заметив, что есть предмет разбирательства куда более важный: как в бюрократических и явно небескорыстных разборках гибнет то, что надлежало спасти,— один из самых древних храмов России.
Образцово-показательная катастрофа
В самом деле: реставрация с перемещением Варваринской церкви из села Яндомозеро в поселок Типиницы, решение о котором было принято Минкультуры России в 2015-м, могла стать образцово-показательной операцией по спасению аварийного памятника древнерусской культуры. Реставрировать его на месте тяжело — в старинное село нет нормальной дороги; да и не для кого: постоянных жителей в Яндомозере остался ровно один человек, заезжих туристов и рыбаков немного. Вот и решили храм не просто реставрировать (без этого он, по оценкам экспертов, рухнул бы через 7–10 лет), а перенести в поселок Типиницы, что в 8 километрах, поставив на место утраченной в ХХ веке церкви. Поселок живой, многолюдный, за храм тут спокойнее, реставрация пройдет качественнее, да и туристам будет что показывать,— так рассуждали в федеральном и республиканском министерствах культуры в 2015 году. Приказ Минкультуры России о согласовании перемещения памятника архитектуры федерального значения № 2677 издан 26 октября 2015 года — за подписью замминистра Григория Пирумова, «прославившегося» полгода спустя (он был арестован по делу о хищениях средств, выделенных на реставрацию).
При этом Варваринская церковь 1656 года постройки — объект не рядовой. Считается одним из лучших шатровых храмов России и одним из старейших памятников карельского Заонежья. Реставрация такого объекта, да еще с переносом в другое место,— дело уникальное и предельно ответственное. Казалось бы, контроль со стороны инициаторов должен быть максимально строгим, а организация процесса — безукоризненной.
Работы по сборке отреставрированного храма на новом месте должны были завершиться осенью 2016-го. К весне 2019-го вместо образцовой реставрации мы имеем показательную катастрофу с неясным финалом. Срубы церкви и колокольни на новом месте собраны до уровня пола первого этажа, да и то предстоят переделки, материалы разобранного подлинного храма хранятся в порядке и беспорядке в Типиницах и соседней Великой Губе, их периодически обнаруживают на деревенских огородах. А за растянувшимся на годы процессом тянется шлейф претензий, скандалов, судебных процессов и заявлений о возбуждении уголовного дела. Таков, увы, безжалостный автопортрет нашей реставрации, бьющейся в тисках закона о госзакупках, заставляющего выбирать подрядчика не по качеству, а по смете.