«Нас дразнили „советками“»
О том, как после 18 лет жизни врозь белорусы из западных и восточных регионов заново учились жить вместе, «Огоньку» рассказала жительница довоенного Бреста.
Таисия Михайловна Павловская летом любит пить чай на балконе. Из широкого окна на восьмом этаже открывается чудесный вид на новый зеленый микрорайон. — Картинка приятнее, чем 80 лет назад,— признается моя собеседница.— Тогда Брест и городом-то было трудно назвать. Скорее большая еврейская деревня с деревянными тротуарами, а вместо автомобилей по мощеным дорогам цокали лошади с пролетками. Мрачноватое, скажем прямо, было место.
Павловская — одна из немногих, кто помнит Брест до войны. Ее семья переехала из восточной части страны в западную в 1940-м. Работать и служить сюда отправляли лишь тех, кто успел доказать свою преданность и пользу партии. Отец Таисии Михайловны как раз был таким: в сентябре 1939-го он, оставив дома жену с четырьмя детьми, пошел служить фуражиром в кавалерийский полк, который участвовал в освобождении Западной Белоруссии.
— А уже в октябре папу назначили директором гортопа (городского отопительного отдела.— «О») в Бресте. Должность высокая, но незавидная — из-за войны и смены власти к зимнему сезону город подходил без дров и угля. Нужно было искать поставщиков, налаживать связи в районах, продумывать логистику. Народ попросту замерзал, но папе как-то удалось выйти из положения. Жизнь потихоньку входила в колею. Через год отец забрал нас к себе. Мы заняли первый этаж дома номер 8 на улице Чкалова. Кажется, до 39-го года она называлась в честь Юзефа Пилсудского. На втором этаже жил завгоротделом образования. Напротив — в 7-м доме обитал Сергей Иванович Сикорский с семьей, будущий прославленный партизан, Герой Советского Союза. Но тогда все друг другу были просто соседями.
В семье Павловских было четверо детей: старшая Аня по приезде пошла в 9-й класс, брат Лэр — в 4-й, Тася — в 3-й, а маленькому Олежке исполнился всего год.
— Мы ходили в третью школу на улице Ленина. Классы были переполнены — вместе учились белорусы, русские, евреи, поляки. Впрочем, нельзя сказать, что там царила атмосфера межнационального дружелюбия. Нас, детей коммунистов, дразнили «советками» или «восточными». Но мы не обижались, а, наоборот, очень гордились!— вспоминает Таисия Михайловна.— Новой властью были довольны не все: случалось, местные избивали приезжих на улицах. Как-то в окно нашей гостиной влетел булыжник — разбилось двойное стекло. После этого во всех комнатах появились ставни. Другая семья, наверное, испугалась бы, но не мы.
Павловских закалил 1937-й, когда они жили еще под Витебском. Глава семейства Михаил шустро подымался по карьерной лестнице — из крестьянских детей вышел в председатели колхоза «Красный Октябрь», учился в университете в Ленинграде, потом возглавил одну из первых МТС в области. Образованная красавица-жена из дворян, подрастали дети. Все складывалось даже слишком гладко — до момента, когда в почтовом ящике обнаружилось письмо от старшего брата, белогвардейского офицера, эмигрировавшего в Германию.