Мать-Ежиха
В новой книге Дмитрия Быкова «Палоло, или как я путешествовал» собраны юмористические рассказы из поездок автора — от экзотического Перу до не столь далекой Благодати. «Сноб» публикует один из них
Когда она чихнёт во сне — у всей Европы волосы дыбом.
Крошечная станция Ежиха притаилась на границе Кировской области с Горьковской; подъезжаешь к ней — один в вагоне, все сошли — кто ближе к Кирову, кто ближе к Котельничу. За окном ёлки да лужи весенние. Едешь, а названия-то, Господи, какие: тотчас следом за станцией Тужа — Советск, да рядом — Буреполом, да рядом — Разбойный Бор… Прямо перед нею, за 13 километров, — Ежуры. Откуда тут ежиное это раздолье, в самой Ежихе ни один старожил не помнит:
— Был нарком Ежов — может, от него?
— А то, может, ежи одни тут жили — вот и Ежиха?
Или тут, рядом с Вяткой, в самой что ни на есть средней самой что ни на есть России, среди вятичей и кривичей, жило некогда малорослое, добродушное, бородатое племя ёжичей — этакие русские хоббиты-язычники, лесные жители? Жили себе, поклонялись доброму лесному божеству — Ежихе, устраивали раз в год, весной, с пробуждением ежей от спячки, праздник Ежихи, подобный празднику Ярила. Наряжали самую красивую девушку в игольчатый хвойный костюм, жгли костёр на большой поляне, пели: «Ежиха, покажись, Ежиха, объявись!» И выходила Ежиха — в левой лапе деревянные грибы, в правой — раскрашенные ягоды, знаки изобилия, а левой задней ногой посылала она им верховную власть, которая до поры их не трогала. А потом прогневалась, отвернулась от нас Ежиха — вот и настала такая власть, что остались на станции три-четыре сотни дворов по обе стороны полотна, некрашеные чёрные дома да четыре каменных здания — два жилых, клуб, контора… В Ежихе четыре категории жителей — железнодорожники, «химики», работники леспромхоза и лесничества. Есть ещё школа — длинное деревянное строение, к которому слово «барак» не вполне подходит из-за весёленького его салатового цвета. Учителей не хватает, детей тоже.
— А вы к нам не учительствовать ли приехали?
— Нет, я посмотреть…
— Да что же у нас смотреть? Леспромхоз ежихинский валит и пилит лес. В основном лиственный.
Этого добра в Ежихе много, а валить и пилить некому. Живут тут всё больше старики, а молодёжь не хочет валить лес. Всё правильно. Я тоже молодёжь и тоже не хочу. Ко всему прочему платят за это под триста, много — под четыреста рублей. На железной дороге тоже работают старики. Греться они заходят в станционный домик — голубой, деревянный, с неизменною железной печкой. Рядом с Ежихой работают «химики» — добывают живицу. Хлеб в магазине бывает редко, а когда бывает, то чаще всего в виде почти сухарном. Есть зато водка и зелёные банки «Завтрак туриста». Ещё стоят пыльные стеклянные баллоны с напитком виноградно-яблочным неосветлённым — неосветлённым до такой степени, что цвет его не оставляет никаких надежд. Когда проходит