«Лето» — это маленькая жизнь
Новый фильм Кирилла Серебренникова за месяц до выхода в прокат показали на Каннском кинофестивале. Vogue встретился с актерами, для которых этот проект стал судьбоносным
Вокруг Кирилла Серебренникова в последнее время сплошная фантасмагория и абсурд в кафкианском духе. То в ходе судебного процесса возникает спектакль, которого не было, то с Большого театра вдруг снимают афишу его нового балета, а теперь премьера в Каннах без режиссера, но он все равно присутствует на красной дорожке: его имя на табличке несет актриса Ирина Старшенбаум в роскошном платье, а в зале драматически выделяется пустое кресло. Теперь «Лето» можно назвать фильмом, которого не было. Это черно-белая кинофантазия про внутренний мир молодых и талантливых музыкантов из ленинградского рок-андеграунда на исходе Советского Союза. Кино не про героев, а про людей. Они не писали песни протеста, не выходили за нашу и вашу свободу, сочиняли «ни рок-н-ролл и ни диско», а «как пойдет», потому что не могли иначе. Романтики без причины жили под Лу Рида и Игги Попа, воображая себя их единомышленниками. Так проще, так легче стирались их ночи. Их perfect day — репетиции на Финском заливе и ленинградские квартирники, это шум времени. Такими мы видим в фильме Серебренникова Майка Науменко, Виктора Цоя и их пестрое окружение.
![[GALLERY:79699]](https://cs.kiozk.ru/content/article/r7j/kbi/q7w/d5o7vjaf3qbwzikqzie3fae/a6wfe9.jpg?v=2&temp_url_sig=4H8zGo_s7uPHbkxYLYvDlQ&temp_url_expires=1747086109)
Так же было и на съемочной площадке: режиссер дал актерам почувствовать максимальную свободу, пережить ощущение отпуска. «Это не кино, а жизнь, запечатленная на пленку. На площадке не нужно было себя специально раскачивать, мы просто проживали лето, лучшее лето в моей жизни», — рассказывает Старшенбаум, которая сыграла супругу Майка. Накануне съемок Серебренников устроил своеобразный «сейшн в Ленсовета», чтобы всех объединить: накрыл столы для актеров с закусками «вроде кильки» и напитками покрепче, оставил знакомиться под музыку Цоя и «Зоопарка». Так Старшенбаум снова почувствовала себя подростком: «Мы вели себя как безумные тинейджеры, вырвавшиеся на свободу без родителей. Гулянки до утра, не надо было идти домой, готовить, учиться, только кусок лета, вдыхай и живи. Чувствуй».