«Я больше 30 лет никогда ни с кем не обнималась. А это очень хорошая штука»

Караван историйРепортаж

Лариса Голубкина: «Я очень много молчу. Вот вы уйдете, я ни с кем не заговорю»

Беседовала Наталья Николайчик

Фото: Sovkinoarchive/Vostock Photo

«Я больше 30 лет никогда ни с кем не обнималась. А это очень хорошая штука — обнять, прижать, пожалеть, погладить по головке. Так этого хочется! Вот когда внуки здесь у меня были, я их тискала...» — рассказывала Лариса Голубкина два года назад. Тогда в «Коллекции Каравана историй» вышла обложка с Ларисой Ивановной. Журнал разлетелся моментально, потому что ее любили. И это несмотря на то, что она уже давно не снималась и нигде не «светилась». Огромное счастье, что за 10 лет мы сделали довольно много интервью для «7 Дней» и «Караванов». Помню, как меня поразила первая встреча: я поняла, что у блестящего Андрея Миронова могла быть именно такая жена. Это был союз равных...

Удивительно благородный и красивый человек. С потрясающим чувством юмора. Бесконечно одинокая.

— Лариса Ивановна, как это — из простой советской студентки в 22 года в один день вдруг превратиться в звезду экрана, начать колесить по всему миру и не сойти с ума от этого?

— Очень просто. Я не могла сойти с ума, потому что в 13 лет меня родители увезли в Германию. После войны там было тяжело, но совсем не так, как у нас. И посуда другая, и мебель другая, и одежда другая — разбегались глаза у советских граждан. И все это было сразу, как только я туда приехала. Но папа мне сказал:

— Чтобы я не видел вас в магазинах с мамой, чтобы не стояли в очереди, не перекупали там что-то. То, что тебе надо, скажи.

Ну я и сказала:

— Елочные игрушки, домашние бархатные тапочки зеленые и конфитюр клубничный.

— Вот деньги. Иди покупай. Только чтобы не шлендрала и не строила из себя такую бабенку.

И еще мне там справили пальто с мутоновым воротником. Мама очень хорошо шила. Когда мне исполнилось 14 лет, она мне сделала из розового креп-сатина юбку в складку и матроску с галстучком. Розовое было отделано черным, очень красиво. Еще под это купили лакированные ботиночки. Через несколько лет я стала жить в Москве одна, нужно было оканчивать школу. Родители не боялись меня оставить, я была вполне самостоятельной. А мама с папой провели в Германии 10 лет, и у меня все шмоточки были иностранные. Но мама меня предупредила, когда я поступила в театральный институт: «Все это не надевай, у девочек, твоих однокурсниц, нет такого». После «Гусарской баллады» я сразу начала ездить за границу, и все, что у меня было такого сногсшибательного, носила там. И за границей чувствовала себя спокойно после своего детского опыта жизни на Западе, голову не теряла.

— Наряды — это одно, а вот ощущение, что тебя все узнают, буквально все — старик, юноша, ребенок, младенец в коляске... Фильм же в первые полгода посмотрели почти 50 миллионов зрителей, да и потом продолжали смотреть.

— Я оказалась крепким орешком. Благодарить за это надо отца. Посмотрев фильм, которым так восторгались все вокруг, он сказал: «Ничего это не значит. Не тебя, так другую бы сняли. Поняла?» Я поняла. И голова у меня не кружилась. Я не знаю, что такое звездная болезнь. Мне всегда произошедшая со мной ситуация казалась смешной. Я удивлялась: вот только-только 10 классов девочка окончила, а уже люди на улице встают в большую очередь, как за хлебом, чтобы взять автограф. Ну бред же! И я это воспринимала как бредятину.

Я к таким реакциям восторженным не привыкла. Меня никогда не хвалили. Родители больше тормозили, чем развивали. Мама моя вообще рассуждала так: «Лишь бы была здорова».

Ей советовали:

— Клавдия Михайловна, отдайте вы ее в балет, она так приспособлена к этому, посмотрите, какой у нее подъем.

— Нет, нет, что вы! А если с ногами что-то?

Не отдали меня в балет, а у меня с ногами все равно не все хорошо...

Говорили:

— Она у вас такая музыкальная!

Так поет.

— Нет, что вы, у нее с горлом что-то.

Лариса Голубкина и Юрий Яковлев в фильме «Гусарская баллада», 1962 год

Маме, кстати, даже лор о том, что у меня голос хороший, буквально во врачебном кабинете рассказывала. А она не впечатлилась. По тому что ну голос и голос, поет и поет. А у меня рот просто не закрывался. На меня родители кричали: «Хватит петь! Учи физику!» А я пела даже в туалете, там акустика лучше.

— И все же вы, несмотря на такое родительское равнодушие, поступили в ГИТИС на отделение музкомедии. Голос ваш оценили. Кто был вашими учителями — не в институте по расписанию, а в широком понимании этого слова, по жизни? Кого вы слушали, ценили и с кого брали пример?

— Три грандиозные Маши, к которым я приглядывалась и что-то у них брала, — Мария Петровна Максакова, Мария Владимировна Миронова и Мария Иосифовна Давыдова, второй режиссер Иосифа Хейфица в Ленинграде. Мы познакомились с Марией Иосифовной на съемках фильма «День счастья» и общались. Она была человеком удивительной внутренней культуры. Что говорила, я впитывала. И ее дом мне нравился: как обставлен, как они с мужем завтракают. Когда они знали, что я приеду, накрывали стол скатертью, сервировали, сами причесывались и усаживались ждать. Мне это нравилось, и я присматривалась, приглядывалась.

Мария Петровна Максакова, моя педагог в ГИТИСе по вокалу, научила многому, не только пению: как себя вести, как сидеть, как разговаривать, как не психовать, как не спорить с людьми, не хамить — это все Мария Петровна. Я пришла к ней заниматься вокалом, но научилась гораздо большему, она сама стала для меня примером во всем. Даже видеть, как она сидит и говорит, уже было обучением. Вообще, среда, в которую ты попадаешь, очень много значит. С этим мне повезло.

Именно Мария Петровна сказала, что мне нужно сниматься в «Гусарской балладе». Если бы я не получила роль Шурочки Азаровой, неизвестно, как бы дальше сложилась моя судьба. Это решило многое, если не все. Я снялась, и получился перпетуум мобиле: завели меня вот так, со скипидаром, и помчалась я и по жизни, и по миру... Как мне говорили в Госкино, я была самой выездной артисткой. С третьего курса института начались непрекращающиеся поездки за границу. Я ездила с кино бесконечно: и с «Гусарской балладой», и со «Сказкой о царе Салтане», и с «Освобождением». Кто-то даже решил, что кагэбэшница или есть покровители из сильных мира сего. А со мной даже обычный инструктаж, как вести себя советскому гражданину за границей, не проводили. На верное, я казалась морально устойчивой.

— А вы такой и были?

— Ну как вам сказать? В качестве иллюстрации одна история. Она, кстати, тоже связана с Марией Петровной Максаковой.

Как-то я летала в Ливан на кинофестиваль с «Гусарской балладой». В делегации никого из СССР больше не было, я одна. В Бейруте оказалась в центре внимания: 23 года, молоденькая, хорошенькая, худенькая — 56 сантиметров талия. У меня был пояс серебряный, который я носила и на талии, и на голове как диадему — размеры совпадали. В Ливане я ни секунды в номере не сидела, носилась до шести утра — танцы, шманцы, переодевания. В гостинице даже прожгла ковер маленьким утюжком, который взяла, чтобы утюжить на платьице мелкие оборочки. Поставила его случайно на ковер с толстым ворсом. Ущерб был 150 фунтов. И за меня заплатил сам Тони Асуат. Он был покровителем русской делегации, меня опекал.

Почему кинофестиваль образовывался в том или другом регионе или городе? Местные богачи сбрасывались деньжонками и устраивали себе красивую культурную жизнь. Организовали международный кинофестиваль и распределили: я беру советскую делегацию, ты — французскую, ты — итальянскую. И они потом платили за сломанные ручки, разбитую посуду, сожженные ковры, пятизвездочные номера, обеды, ужины и так далее. Асуат платил за меня и меня развлекал. Вернее, нас. Я же сразу себе из советского посольства народу набрала, жен каких-то дипломатических. И если мы ехали вечером в ресторан, то не вдвоем, а, допустим, вшестером. Тони меня везде водил, был гостеприимным, даже пригласил к себе домой, познакомил со своей семьей, с женой, детьми, друзьями. Он собирался приехать в Москву, и я ему сказала: «Приедете — я вас встречу!» Думала, что это вообще нереально. Но не успела рта разинуть, как Асуат прилетел по своим делам, ну и позвонил. Конечно, я должна была от него спрятаться, но совесть мне не позволила. И я посоветовалась с Марией Петровной Максаковой: «Он меня так в Бейруте принимал, а я даже чай ему не могу предложить!» Тогда ведь советская девушка не могла общаться с иностранцами, звать в ресторан или к себе. И Мария Петровна предложила: «Лариса, пригласи его в мою квартиру, скажи, что это твоя. Я приду в половине двенадцатого, скажешь, я твоя тетка». Мы сняли ее портреты со стен, над роялем повесили парочку внушительных моих. Вместо Кармен Максаковой появилась Гусар Голубкина.

В гости пришли Наташа Фатеева, Рязанов с первой женой Зоей, Дмитрий Писаревский, главный редактор «Советского экрана», Никита Богословский, с которым Тони в тот вечер в Большом театре смотрели одноактные балеты. Тони даже не заподозрил, что я не хозяйка квартиры со старинной мебелью и роялем.

Лариса Голубкина в фильме «Гусарская баллада», 1962 год. Фото: киноконцерн «Мосфильм»/Fotodom

Когда гости ушли, мы с Марией Пет ровной вместе мыли посуду, еще раз все обсуждали и хохотали. У меня под мышкой была такса. Она тоже встречала иностранного гостя. Это была старенькая собака Марии Петровны. Она меня хорошо знала. И когда я приходила заниматься вокалом в комнату, где был рояль, садилась в проеме двери, чтобы послушать. Стоило мне чуть-чуть сфальшивить, такса передергивалась, морщила свой длинный нос и уходила. Мария Петровна говорила: «Вот, Лариса, мне не надо тебе ничего говорить, она все сказала: «Ты — мимо». У этой собаки был абсолютный слух...

Тони после той истории я никогда не видела. Но в Москву он, как потом выяснилось, приезжал. У меня была одна приятельница, которая работала в «Интуристе», и как-то она проговорилась, что он все время меня искал. Я спросила, что же они не дали мой телефон или не сказали, что я в Театре Армии служу, он бы пришел и нашел меня там. Но нет ответа. Завистливые бабенки...

А я ту поездку в Бейрут вспоминаю с большим теп лом. Там я познакомилась со многими выдающимися людьми, например с самым известным кинокритиком Жоржем Садулем, с Омаром Шарифом и его женой. Вообще, у меня на фестивалях было много потрясающих встреч. Помню Аниту Экберг из «Сладкой жизни», Витторио Гассмана, знаменитого итальянского артиста, который играл слепого в фильме «Запах женщины». У меня есть журнал «Пари матч» с фото, где я танцую с Гассманом. Даже удивляюсь, почему я ни у кого на фестивалях автографы не брала. У меня собралась бы роскошная коллекция.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Вячеслав Фетисов: «Пятьдесят процентов моего успеха — моя жена» Вячеслав Фетисов: «Пятьдесят процентов моего успеха — моя жена»

То, что ей пришлось пережить со мной, мало какая жена выдержит!

Коллекция. Караван историй
Как USAID научило армян ненавидеть Россию Как USAID научило армян ненавидеть Россию

Операция USAID под кодовым названием «Армения» войдет в учебники

Монокль
Регина Тодоренко: «Чувствую себя под крылом большой птицы, которая летит вверх, покоряя новые высоты» Регина Тодоренко: «Чувствую себя под крылом большой птицы, которая летит вверх, покоряя новые высоты»

Регина Тодоренко — о съемках в «Орел и решка» и новых тревел-проектах

Караван историй
Павел Ворожцов: «Я талантливый и скромный!» Павел Ворожцов: «Я талантливый и скромный!»

«Люблю повторять слова, что актерство — это ходьба по канату»

Караван историй
Игорь Золотовицкий: «Ефремов и Табаков всю жизнь были рядом, притом что они могли ссориться, годами не разговаривать» Игорь Золотовицкий: «Ефремов и Табаков всю жизнь были рядом, притом что они могли ссориться, годами не разговаривать»

Наше актерское дело трудное и непредсказуемое

Караван историй
10 неожиданных вопросов Эльдару Хакимову 10 неожиданных вопросов Эльдару Хакимову

Эльдар Хакимов о том, зачем он говорит с домовым и чем плохи затянувшиеся ужины

VOICE
Ирина Шихман: «Моя проблема – это я сама» Ирина Шихман: «Моя проблема – это я сама»

«Я Ира, мне 37 лет, и я не хочу детей», – признается автор популярного канала

Psychologies
«Мои родственники защищали Москву»: Яна Сексте впервые снялась в фильме о войне «Мои родственники защищали Москву»: Яна Сексте впервые снялась в фильме о войне

Яна Сексте — о съемках в военной драме «В списках не значился»

VOICE
Используй ложку и телефон: 20 способов доставить себе удовольствие Используй ложку и телефон: 20 способов доставить себе удовольствие

Двадцать разных способов мастурбации на любой вкус и цвет

Cosmopolitan
Мужчина мечты Мужчина мечты

Хочет ли Ярослав Могильников остаться в кино и как проходят его первые свидания

VOICE
Борьба со старением: новые подходы и тренды Борьба со старением: новые подходы и тренды

Что сегодня предлагает от старения превентивная медицина?

РБК
Ученые из Сколковского института раскрыли механизм выброса солнечного ветра из корональных дыр Ученые из Сколковского института раскрыли механизм выброса солнечного ветра из корональных дыр

Как корональные дыры формируют движение солнечного ветра по всей гелиосфере

Inc.
Развитие вместо красивых отчетов Развитие вместо красивых отчетов

Как Intelligence Top 100: Global NOC & IOC отражает работу нефтегазовых компаний

Эксперт
Начало неолита на северо-западе Южной Азии сдвинули примерно на три тысячи лет Начало неолита на северо-западе Южной Азии сдвинули примерно на три тысячи лет

Почему ученые пересмотрели хронологию поселения Мехргарх?

N+1
От «Больницы Питт» до «Терапии»: 8 лучших новых медицинских сериалов От «Больницы Питт» до «Терапии»: 8 лучших новых медицинских сериалов

Медицинские драмы переживают новую волну популярности! А вот их подборка

Forbes
Как Мэй Хабиб заработала $285 млн на ИИ-агентах, способных заменить 90% работников Как Мэй Хабиб заработала $285 млн на ИИ-агентах, способных заменить 90% работников

Как Мэй Хабиб создает ПО на базе ИИ, которое берет на себя рутинные задачи

Forbes
Елизавета Юрьева: «Гордость зачастую – это способ защиты» Елизавета Юрьева: «Гордость зачастую – это способ защиты»

Елизавета Юрьева рассказывает, как она стала цыганкой

Ведомости
Ботаники описали новый вид паразитирующих на грибах «волшебных фонариков» с Малайского полуострова Ботаники описали новый вид паразитирующих на грибах «волшебных фонариков» с Малайского полуострова

Как на востоке Малайского полуострова новый вид тисмий

N+1
Топливный фронт Топливный фронт

Как советская нефтяная промышленность приближала победу

Эксперт
«Мне нечего прятать» «Мне нечего прятать»

О необходимости высказывания в мире, любви к своему дому и об отношениях с отцом

Правила жизни
Женский бег с препятствиями Женский бег с препятствиями

Женщины Древней Греции и Спарты: спорт как способ борьбы за свободу и права

Знание – сила
Ах, какие ножки! Ах, какие ножки!

7 способов избежать варикоза

Лиза
Куда поплыла ипотека Куда поплыла ипотека

Неожиданный для российского рынка продукт предложил ТКБ Банк: плавающая ставка

Монокль
У нас есть всё У нас есть всё

Группа СБПЧ — о воображаемых мирах, рождении строчек и мелодий

Seasons of life
Первая среди равных Первая среди равных

Мысли и наблюдения первой женщины-победительницы в кругосветной гонке

Y Magazine
Александр Мохов: «Табаков научил меня, что все рождается в любви» Александр Мохов: «Табаков научил меня, что все рождается в любви»

Мы не знаем, что нас прославит, — роль Гамлета, Треплева или... бедного Йорика

Коллекция. Караван историй
Должны ли бабушки и дедушки сидеть с внуками? Должны ли бабушки и дедушки сидеть с внуками?

Какова роль бабушек и дедушек в воспитании внуков сегодня

Psychologies
Экономика кухни: как решить больной вопрос Экономика кухни: как решить больной вопрос

За время работы в индустрии я не помню такой турбулентности

Bones
Крепкий фундамент Крепкий фундамент

Особенности взаимоотношений российских яхтенных дилеров с британскими верфями

Y Magazine
Наталья Селезнева: «Перехожу в разряд антиквариата, и это мне нравится!» Наталья Селезнева: «Перехожу в разряд антиквариата, и это мне нравится!»

Судьба играет человеком, а человек играет на трубе

Караван историй
Открыть в приложении