Как зародился образ женщины-домохозяйки и при чем здесь капитализм
В какой момент женщина стала ответственной за домашний уют? И как популяризация образа домохозяйки привела к повсеместным проблемам в семьях и росту домашнего насилия? Ответы на эти и другие вопросы найдем во фрагменте книги исследовательницы трудового движения в США Сары Джаффе «Дорогие коллеги. Как любимая работа портит нам жизнь» (Individuum, 2024). Публикуем его.
Для того чтобы создать современный миф о «работе по любви», требовалось не только замалчивать насилие внутри институтов семьи и труда, но и придать им романтический лоск.
Брак в первые столетия своего существования имел мало общего с любовью. Когда это изменилось и возник идеал «брака по любви», он привел к созданию новых мифов о домашней работе. Раз брак заключается по любви, выходит, что замужняя женщина выполняет свою работу тоже по любви. Таким образом, брак и работа по дому становятся теми вещами, в которых женщины должны в первую очередь находить удовлетворение и самореализацию.
На протяжении многих веков популярная культура использует любовь и брак в качестве материала для создания нарративов — от романов Джейн Остин до оскароносной картины 2019 года «Брачная история», — а блоги «мамочек» и лайфстайл-аккаунты в Инстаграме (запрещенная в России экстремистская организация) (экстремистская организация, деятельность запрещена на территории РФ), как пишет журналистка Келли Мария Кордуки, до сих пор используют романтические архетипы XIX века.
Они стали такими популярными благодаря новым для тех времен женским журналам и романам, которые описывали сферу жизни женщин как пространство удовольствия, а не труда. Представление о семье как о романтическом убежище от бремени труда было буржуазным идеалом, который проникал в менее благополучные социальные группы; как и большинство подобных «подарков», на деле он представлял собой полную противоположность тому, что заявлялось на словах.
Состоятельные люди имели возможность заключать браки по любви, а не просто по расчету; белая домохозяйка из среднего класса могла нанять прислугу для выполнения тяжелой домашней работы, а сама посвятить себя романтизированному эмоциональному труду.
Но женщинам из рабочего класса приходилось заниматься и тем и другим
Вместе с тем в семье есть место настоящей любви, и именно это делает такой привлекательной всю концепцию, а заодно и окружающие ее идеологии. Как заметила Анджела Дэвис в работе «Женщины и капитализм» («Women and Capitalism»), семья удовлетворяет вполне реальные человеческие потребности, «которые нужны всем, кто сохраняет в себе человечность. В капиталистическом обществе на женщину возложена особая миссия — одновременно быть источником и вместилищем целого ряда эмоций, которые иначе были бы просто исключены из жизни общества».
Эмоциональная поддержка, забота, сексуальное самовыражение и настоящая любовь в семьях — не плод нашего воображения или ложного сознания, они существуют. Но все же во многом на то, как мы их воспринимаем, повлияла система, ориентированная на получение прибыли, а не на самореализацию человека. Как писала Белл Хукс, обязанность жены заключается в том, чтобы «самостоятельно производить любовь на домашней фабрике и предлагать ее мужчине, когда он возвращается домой».
В семье мужчина-работник может без риска для себя выплеснуть тот гнев, который вынужден скрывать от босса; но семья, кроме того, также учит настоящей эмоциональной связи — тому самому навыку, который, как отмечает теоретик и организатор Сельма Джеймс, необходим для создания движений, борющихся за социальные изменения.
Капиталистическое общество ценит сексуальность прежде всего в рамках брака, где она, как предполагается, должна отвечать за производство детей, которые вырастут и станут новыми работниками.