Кадры для четвертого срока
Ядро новой экономической команды Путина — это смесь отраслевого профессионализма и уважительного отношения к деньгам
Пружина ожиданий нового курса развития страны распрямляется со скрипом. В три стремительных майских дня наступила ясность с руководящим составом правительства и с парадигмой социально-экономической программы, но еще немало интриг заложено в судьбах министерских кресел и инструментах наполнения майского указа Владимира Путина деньгами. Два года со старта пресловутого поиска образа будущего России общественность пыталась держать нос по ветру, стараясь угадать концепт все чаще декларируемых постулатов кремлевской повестки: «рывок», «перемены», «приоритет внутреннего развития над внешней повесткой». Путин остался верен себе, сделав ставку на консервативную эволюцию принятого курса и годами проверенные кадры.
Вертикаль спрямили
Консервативная политика не означает консервации системы. Для свершения «рывков» Владимир Путин предложил стране новую административно-политическую модель, элементы которой, по-видимому, прорабатывал еще в начале третьего срока. Тогда, в 2012-м, планировалось передать функции стратегического планирования и контроля за развитием внутренней социально-экономической политики в Кремль, лишив правительство известной доли субъектности. Но помешали война на Украине, санкции и противостояние с Западом. Сегодня сложилась еще более спрямленная вертикаль. Правительство Дмитрия Медведева лишено фигур политических и, как показало, скажем, дело «Суммы», связанных с интересами олигархических кланов. Ушли близкие Медведеву вице-премьеры Игорь Шувалов, Аркадий Дворкович, Сергей Приходько, а также Дмитрий Рогозин. Им подбирают варианты трудоустройства: Дворковичу предложено возглавить «Сколково», Рогозина могут направить на работу в «Роскосмос».
Кабинет министров стал технической, технократической структурой. О кадровой подоплеке перемен говорить до объявления министерских фамилий еще рано, но угадывается принцип «резервисты — наставники», который созвучен кадровой политике администрации президента последних лет. В этой схеме наставниками выступают вице-премьеры, доверенные кадры Владимира Путина, с которыми он работал в правительстве 2008 года. Молодых резервистов мы, вероятно, увидим в руководящем составе министерских ведомств — либо во главе, либо на позиции заместителей. Вооруженные опытом наставников, эти кадры могут возглавить следующую волну бюрократов.
Состав вице-премьеров серьезно обновился. Из девяти назначений только три чиновника сохранили портфели, правда, их передвинули на новые участки работы. Ольга Голодец, ранее ответственная за социальную политику, направлена курировать культуру и спорт. Дмитрий Козак, опекавший Крым и Севастополь, займется развитием промышленности и энергетики. А экс-вице-премьеру по культуре, молодежной политике и спорту Виталию Мутко передали сферу строительства и региональную политику. Это самое неоднозначное назначение, которое можно объяснить разве что опытом Мутко при строительстве стадионов к чемпионату мира по футболу и желанием «показать фигу» западным допинговым претензиям.
Самое ответственное направление, социально-экономическое, отдано на откуп первому вице-премьеру Антону Силуанову и экс-главе Счетной палаты Татьяне Голиковой (она будет отвечать за здравоохранение и пенсионную систему). Оборонно-промышленным комплексом будет заведовать Юрий Борисов (ранее замминистра обороны), транспортом — Максим Акимов (один из творцов калужского «экономического чуда», а после замглавы аппарата правительства), агропромышленным комплексом — Алексей Гордеев (полпред президента в Центральном федеральном округе). Главой аппарата правительства в ранге вице-премьера назначен Константин Чуйченко (ранее глава контрольного управления президента и давний соратник Дмитрия Медведева). Вероятно, продолжит работу в новом кабмине на старой позиции ответственного за развитие Дальнего Востока и. о. вице-премьера Юрий Трутнев, являющийся также полпредом президента в Дальневосточном федеральном округе. Чуть позже схему увенчало назначение Алексея Кудрина главой Счетной палаты. Помимо прочего это еще раз подчеркивает усиление роли Государственной думы в складывающейся модели как органа согласования, контроля и обратной коммуникации с населением.
Эта управленческая консолидация — часть большой общей работы государства и общества, в результате которой, по мнению президента, и возможно осуществить те самые «прорывы». «Перед нами напряженная работа, которая потребует участия всего российского общества, деятельного вклада каждого из нас, всех ответственных политических и гражданских сил, объединенных искренней заботой о России», — заявил Владимир Путин на церемонии инаугурации 7 мая. В этот же день он подписал так называемый майский указ «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года», в котором обозначил целевые индикаторы в социально-экономической сфере. Позже, на утверждении правительства в Думе, представители власти подчеркивали, что принятая программа — результат компромиссных разработок Кремля и Белого дома. Владимир Путин выступал не только как контролер стратегии, но и как практик, реализатор, хотя и дал понять, что полностью доверяет правительству. Дмитрий Медведев избран председателем кабмина, он получив в Госдуме почти рекордную поддержку в 374 голоса — намного больше, чем при его утверждении премьером в 2012 году и чуть меньше результата Путина в 2008-м.
Новая президентская программа имеет яркий социально ориентированный характер и потребует дополнительно минимум восемь триллионов рублей, чтобы направить на реализацию целей развития в общей сложности 25 триллионов до 2024 года. «Кудринского» в этом указе столько же, сколько в учениках и соратниках Алексея Леонидовича, заполонивших кабинеты власти и повлиявших на положения документа. То есть много, но все же есть масса противоречий с разработками кудринского ЦСР, что немедленно заметили его эксперты. Идея загрузить социальный, потребительский и инфраструктурный сектор деньгами не выглядит изящной, но будет весьма прогрессивной по сравнению с временами накопления средств в иностранных бумагах и госрезервах. Это даст краткосрочный толчок экономике, но в долгосрочной перспективе может оказаться лишь всплеском, прежде всего в том случае, если сами «дополнительные» восемь триллионов будут изъяты у граждан и бизнеса через повышение налогов и тарифов. Если количественные и целевые задачи в социальном секторе обозначены подробно и весьма амбициозно даже по сравнению с майскими указами 2012 года, то в части того, как будут формироваться условия для экономического роста, ясности нет никакой.
Есть и еще нюанс. По всей видимости, удачная внешнеэкономическая конъюнктура уже позволила правительству накопить резервы для реализации майского указа. И если нас ждет длительный период роста нефтяных цен, то может повториться ситуация «тучных» нулевых, когда деньги от экспорта сырья были основными источниками роста, только сейчас это все будет происходить в несколько меньших масштабах.
Государство копит деньги
Для бюджета наконец настали хорошие годы. Профицит федерального бюджета в 2018 году благодаря растущим ценам на нефть и дешевеющему (благодаря самому Минфину) рублю может составить 440,6 млрд рублей. Такую сумму ожидает Минфин, согласно проекту поправок в федеральный бюджет. А ведь еще полгода назад ведомство Антона Силуанова всеми силами сокращало расходы, чтобы уложиться в бюджетный дефицит в 1,27 триллиона. Скорее всего, Минфин даже сейчас излишне пессимистичен — так, уже первый квартал 2018 принес «лишние» 344,3 млрд рублей.
И дело, кстати, не только в конъюнктуре рынков, но и в том, что государство «зажимает» расходы. Счетная палата уже подсчитала: расходы федерального бюджета в январе–марте 2018 года на 2,5% ниже аналогичного показателя 2017-го. Особенно плохо дело обстоит с госзакупками — контрактуемые расходы федерального бюджета за январь–март 2018 года составили всего 12,1% утвержденных лимитов. По итогам первого квартала 2018 года на федеральном уровне было заключено 165,7 тыс. контрактов — на 5,6% меньше, чем за аналогичный период 2017 года. Зато валюты Минфин купил в 1,3 раза больше запланированного.
По всему видно, что государство аккумулирует деньги. Возможно, те самые восемь триллионов рублей. Будут ли деньги взяты из формируемых сейчас запасов или же министры будут искать еще какие-то источники средств? Ответить на эти вопросы помогут новые назначения.
Первым вице-премьером становится Антон Силуанов — он будет совмещать эту должность с должностью министра финансов. Вся трудовая жизнь Силуанова связана с Минфином: сюда он пришел на должность экономиста после окончание Московского финансового института в 1985 году, здесь курировал бюджетный департамент и департамент макроэкономической политики, без отрыва от производства защитил диссертацию «Бюджетная политика государства в условиях перехода к рыночным отношениям».
Назначение Антона Силуанова первым вице-премьером, ответственным не только за бюджет, но и за экономику, могло бы дать надежду, что целью станет экономический рост, но взгляды и стиль управления государственными финансами Антона Силуанова слишком известны, чтобы ожидать серьезных новаций. Бюджет для нового первого вице-премьера — инструмент влияния на макроэкономику, позволяющий при зажимании расходов и доходов опустить инфляцию и добиться тем самым роста инвестиций и ВВП. Целью Минфина на трехлетнюю перспективу, скорее всего, останется нулевой дефицит федерального бюджета — и даже если в этом году случится «перелет» и дефицит обернется профицитом, можно ожидать, что излишек денег будет заботливо убран в резервы, чтобы достать его оттуда в случае нового обвала нефти. Как некий инвестиционный резерв Минфин может рассматривать лишь Фонд национального благосостояния (ФНБ), но до сих пор инвестиции ФНБ производились потому, что надо поддержать некий сектор/группу игроков, а не исходя из стратегии ускорения роста. Сможет ли новое правительство повысить эффективность инвестиций ФНБ? Пока же назначение Антона Силуанова первым вице-премьером выглядит сигналом о том, что финансовая политика по-прежнему останется экономной.
Сейчас идет оценка эффективности существующей налоговой системы, а с 2019 года должна заработать обновленная налоговая система. Вполне вероятно, что ради увеличения доходов бюджета будет произведен так называемый налоговый маневр 21/21 — резкое снижение ставки страховых взносов вкупе с повышением НДС до 21%. С этим вполне соотносится и реформа всей системы пенсионного и социального обеспечения, которой, как можно предположить, займется новый вице-премьер по социальным вопросам Татьяна Голикова, нынешний руководитель Счетной палаты РФ.
Как и Антон Силуанов, Татьяна Голикова начала свой трудовой путь экономистом в Минфине, в 1999 году стала заместителем министра финансов РФ. С 2007 по 2012 год она возглавляла Министерство здравоохранения и социального развития. Основным объектом внимания Голиковой всегда была эффективность бюджетной системы — и межбюджетных отношений, и социальных выплат. Придя в Счетную палату, Татьяна Голикова активно занялась оценкой эффективности бюджетных расходов — федеральных и местных, и пришла к выводу, что можно оставить бюджетное правило в силе, а эффективность использования бюджетных ресурсов повысить другими способами. Например, выступая недавно в НИУ ВШЭ, Татьяна Голикова заявила, что объем субсидирования экономики государством стал оказывать негативное влияние на уровень конкуренции, притом что это субсидирование осуществляется одновременно с предоставлением налоговых льгот.
«Я сторонница очень аккуратной бюджетной политики, — говорила Татьяна Голикова в интервью нашему журналу в феврале 2017 года. — Мы не должны тратить резервы, лучше их накапливать… В нашей ситуации приоритетно не наращивание государственных заимствований, а разработка продуманных проектов структурных преобразований в отраслях экономики, которые дадут предприятиям сигнал для инвестирования как собственных, так и заемных средств в реальный сектор, а также выстраивание ясной долгосрочной налоговой и бюджетной политики со стороны государства».
Татьяна Голикова последовательно выступает как раз за реформу системы страховых взносов — многочисленные льготы по ним, как не раз заявляла глава Счетной палаты, никем не оцениваются. Более важный вопрос, который также, скорее всего, придется решать новым вице-премьерам: страховые взносы платятся примерно за половину трудоспособных граждан. При этом бесплатной медициной пользуются все — и те, за кого взносы платят, и те, за кого нет. Пенсионеров кормят, получается, тоже не все трудоспособные, а лишь их половина.
В январе на Гайдаровском форуме Татьяна Голикова предложила идею объединить все внебюджетные фонды в один, чтобы проще было контролировать их доходы и расходы, а в перспективе перевести такой единый государственный внебюджетный фонд из-под государственного контроля под «публичный».
Наконец, неизбежным теперь выглядит повышение пенсионного возраста — в СМИ уже появились сообщения, что соответствующий закон может быть внесен в Думу уже в мае. Поскольку в бюджет одного только Пенсионного фонда России (ПФР) государство ежегодно вливает 3,7 трлн рублей, логично, что перед новым правительством будет поставлена задача серьезно перетрясти пенсионную и медицинскую сферу, переложив часть расходов с бюджета на граждан.
Вопрос в том, с какими долгосрочными последствиями будет проведена ревизия социальной сферы. Отметим несколько моментов. Во-первых, повышение пенсионного возраста требует совершенно иного подхода к поддержке рынка труда и проблеме бедности — людей старше пятидесяти на работе никто особенно не ждет. Во-вторых, чем дольше человек работает, тем больше пенсионных прав он зарабатывает, то есть повышение пенсионного возраста, особенно если продолжительность жизни вырастет, не даст на длительном периоде никакой экономии на выплате пенсий. В-третьих, объединение фондов, особенно возможная в такой ситуации замена страховых взносов на единый социальный налог, может нарушить важнейшие принципы страховой системы — возмездности и солидарности между богатыми и бедными. Наконец, само по себе снижение ставок страховых взносов (если маневр 21/21 состоится) не приведет к выходу бизнеса из тени, зато еще больше увеличит вливания в ПФР из бюджета.
Козак обеспечит рывок
Вице-премьером, курирующим сферы промышленности и энергетики, становится Дмитрий Козак, один из старейших представителей правительства. В должности вице-премьера он находится с 2008 года и зарекомендовал себя как очень талантливый организатор и эффективный управленец. Яркий пример его оргталантов — организация Олимпийских игр Сочи-2014, в результате был перестроен город Сочи и создан курорт мирового уровня.
Сразу после Олимпиады вице-премьера бросили на не менее проблемный фронт — ЖКХ и строительства. Объем жилищного строительства последние три года находится на отметке около 80 млн кв. м (рекордный показатель РСФСР 1987 года — 72,8 млн кв. м). Но самое важное здесь то, что объемы строительства в России не упали на фоне снижения курса рубля, цены нефти и падения реальных доходов россиян.
ЖКХ еще три-пять лет назад было одним из самых критичных секторов экономики. Оно требовало огромных инвестиций, наведения банального порядка и выстраивания экономики сектора. За последние годы в ЖКХ была проделана колоссальная работа. Конечно, до идеала еще далеко, однако сектор становится экономически привлекательным. Запущена масса частно-государственных проектов, концессий, компании пытаются наладить в регионах конструктивную работу с властями и населением. Коммунальный бизнес — водоснабжение, теплогенерация — вернулись к прибыли. Появились первые примеры комплексной модернизации систем ЖКХ (Татарстан), работы с мусором (Сызрань, Новокузнецк), крупные концессии в водоснабжении/водоотведении (Волгоград).
Сейчас Дмитрий Козак назначен отвечать за промышленность и энергетику. Это важный и сложный фронт задач, говорит экс-председатель комитета Госдумы по конституционному законодательству и государственному строительству, советник спикера Государственной думы по юридическим вопросам Владимир Плигин: тут и конфликты крупных компаний, и необходимость решать проблемы малого и среднего бизнеса.
Вопрос об экономическом рывке — важнейший в послании Путина. Однако для рывка потребуется проделать колоссальную работу, разрешить массу конфликтов, а местами воссоздать целые промышленные сектора. При этом на каждом из стыков экономических отраслей идет борьба за десятки и сотни миллиардов рублей. Так, поставщики газа, угля и нефти ратуют за рост цен на энергоносители, а генераторы электричества и тепла и газопереработка — против. Металлурги (энергоемкое производство) выступают категорически против роста цен на энергоносители, особенно на внутреннем рынке, и в любом случае переложат возросшие цены на электричество в стоимость металла, пластика и других сырьевых товаров. В свою очередь, обрабатывающая промышленность критически зависит от цен на базовые ресурсы — энергию, металл и т. д. И все это влияет на спрос на российскую продукцию на внутреннем и внешнем рынках. Вся эта система требует тонкой настройки и управления, импортозамещения, выхода на внешние рынки, увеличения переделов. Фактически Дмитрий Козак должен будет своим опытом и талантом обеспечить тот самый экономический рывок.
От Гордеева ждут перевода АПК от количества в качество
Нынешний представитель президента в Центральном административном округе и в прошлом губернатор Воронежской области Алексей Гордеев, которому премьер-министр Дмитрий Медведев предложил в новом правительстве курировать агропромышленный комплекс в должности вице-премьера, имеет богатый опыт в управлении сельским хозяйством. Выпускник Академии народного хозяйства Алексей Гордеев начал карьеру в 1980 году с должности прораба Главмосстроя, и лишь потом по распределению оказался близок к сельскому хозяйству — с начала 1980-х работал в Главснабе Минплодоовощхоза РСФСР, Госагропроме РСФСР, в 1998 году стал заместителем министра сельского хозяйства, а в 1999-м премьер-министр России Владимир Путин назначил его министром сельского хозяйства, наделив годом позже также статусом вице-премьера. Этот статус был необходим Гордееву для разработки и продвижения Земельного кодекса РФ, а впоследствии, с 2006 года, для реализации одного из трех приоритетных нацпроектов — «Развитие АПК». Хозяйство ему досталось в плохом состоянии: к концу 1990-х объем выпуска всей агропродукции по сравнению с концом 1980-х сократился на 40%.
«Алексей Гордеев, когда был министром сельского хозяйства и вице-премьером, заложил основы той аграрной политики, которая дала положительный результат и действует до сих пор, — уверен вице-президент Российского зернового союза Александр Корбут. — Причем он уже тогда делал ставку на новые технологии и мотивировал осваивать их. Поэтому, кстати, первый рост животноводства и птицеводства был достигнут при нем без прямых бюджетных вливаний от Минсельхоза в эти подотрасли, потому что Гордееву хорошо удавалось договариваться с другими министерствами и местными органами власти о совместной поддержке. Это уже потом в рамках нацпроекта развития АПК он перешел к стратегии интенсивного развития через прямые бюджетные вливания».
Итоги работы Алексея Гордеева во главе Минсельхоза таковы: объемы выпуска сельского хозяйства России с начала 2000-х по 2009-й год выросли на 42%. Рост растениеводства — 57%, животноводство выросло на 27%, а экспорт продовольствия и сельхозсырья увеличился в десять раз.
В 2009 году он был назначен губернатором Воронежской области. «При губернаторстве Алексея Гордеева фермерские хозяйства не были обделены вниманием на фоне быстрого развития крупных хозяйств, — говорит председатель Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов (АККОР) Воронежской области Владимир Шипилов. — Все обращения фермеров, жалобы и предложения рассматривались местным правительством оперативно. Да, были одно время скандалы с тем, что в частных подворьях и мелких хозяйствах сжигали свиней. Но это было связано с необходимостью ликвидации чумы свиней. Зато если фермеры принимали решение вместо свиноводства заняться производством говядины, курятины или иным видом деятельности, им по распоряжению Гордеева оказывали дополнительные виды господдержки из регионального бюджета — вплоть до софинансирования покупки молодняка».
В Воронежской области при Алексее Гордееве начал активно развиваться и крупный агробизнес. Создав щадящие условия ведения бизнеса, он привлек в регион одного из нынешних лидеров мясного скотоводства агрокомплекс «Заречное» и входящий в топ-5 лидеров агропроизводства холдинг «ЭкоНива».
«Очень хорошо, что у АПК появился куратор в статусе вице-премьера, который знает сельское хозяйство изнутри, все его потребности и проблемы, — говорит генеральный директор агрохолдинга “ЭкоНива” Штефан Дюр. — У Алексея Гордеева огромный опыт и знания. Он всегда поддерживал аграриев и морально, и административно, и субсидиями. Он точечно, продуманно направлял нас туда, куда это было необходимо, где были узкие места, например в молочное производство».
В период руководства Алексея Гордеева в Воронежской области валовой продукт вырос втрое — с 301 млрд рублей в 2009 году до 950 млрд в 2017-м. В 2012 году Воронежская область по темпам прироста промышленного производства заняла первое место в Российской Федерации. «Думаю, что Алексея Гордеева назначили курировать сельское хозяйство именно в статусе вице-премьера, а не министра, потому что АПК сейчас как никогда необходимо перейти от ручного управления к стратегическому развитию, — говорит генеральный директор агентства “ПроЗерно” Владимир Петриченко. — Рынок ждет от него системных мер развития. Сейчас Минсельхоз занимается в основном распределением средств среди разных подотраслей, а стратегического видения развития всего агрокомплекса пока нет, поэтому приоритеты неочевидны. Например, сейчас предпочтение отдается растениеводству, еще при Гордееве начали активно поддерживать животноводство, а те же мукомолы и мясопереработчики до сих пор вообще ничего не получают. В результате все бросились в производство сырья, периодически сталкиваясь с перепроизводством. А переработка, если это не крупный вертикальный агрохолдинг, до сих пор остается дорогой и зачастую малоэффективной. Поэтому должна быть стратегия сбалансированного развития производства сельхозпродукции и ее переработки. Тогда мы сможем достичь полной самообеспеченности по основной сельхозпродукции и уйти от сырьевой модели экспорта в АПК».
Аграрии также рассчитывают, что Алексею Гордееву удастся вывести АПК на новый виток развития через переход от политики наращивания объемов продукции к улучшению ее качества и системным преобразованиям в подотраслях. «Сейчас мы ждем от него отказа от прежней интенсивной модели развития АПК, которая, как и в Европе в 1950-х годах, подразумевала большой рост объемов производства через бюджетные вливания и защитные меры, — говорит Александр Корбут. — Сейчас уже и денег нет особо, и защитные меры все себя исчерпали, и объемы достигнуты большие. Поэтому необходима стратегия качественного, интенсивного развития АПК. На примере зерновой подотрасли скажу, что это может быть выражено в правильном планировании посевов в зависимости от мировой конъюнктуры, в развитии логистики и мощностей хранения. Например, у нас сейчас субсидируют вывоз зерна, но эти вложения нивелируются тем, что в портах самые высокие по сравнению с конкурирующими странами тарифы на вывоз. Хотелось бы, чтобы Гордееву, кроме прочего, удалось выстроить конкуренцию перевозчиков и портов за грузоотправителя».
Прагматичный Борисов
Назначение Юрия Борисова вице-премьером по ОПК почти наверняка будет принято на ура едва ли не всеми лидерами нашей оборонки. «Он прекрасно знает реальные возможности отрасли и отлично понимает, как добиться нужного результата от того или иного предприятия и возможно ли это в принципе», — говорит высокопоставленный представитель нашего военного ведомства. — Немаловажно и то, что Борисов во многом определял повестку заседаний Военно-промышленной комиссии, что обеспечило ему частое личное общение с президентом. А значит, глава государства мог детально разобраться во всех нюансах, касающихся новых систем и их закупок». Будучи замминистра обороны по вооружениям, Юрий Борисов начал внедрять контракты полного жизненного цикла (от разработки техники до ее утилизации) и смог сделать так, что гособоронзаказ теперь исполняется на 96–97%, а не на 80–85%, как во времена Анатолия Сердюкова.
Но нельзя не признать, что такие показатели достигаются зачастую компромиссными решениями. Не секрет, что Борисов почти всегда настаивал на форсировании тех научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, которые гарантировали скорый и осязаемый результат. И наоборот, если такового по каким-то причинам не удавалось достичь в обозримой перспективе, то работы откладывались и не получали необходимого финансирования. Пожалуй, единственное исключение из этого правила — новые ракеты для наших Стратегических ядерных сил и создание оружия на так называемых иных физических принципах (читай: гиперзвуковые средства поражения). Так, Минобороны в приоритетном порядке инвестировало в создание тяжелой МБР «Сармат» и гиперзвукового боевого блока «Авангард».
Но здесь нам очень повезло. Гигантский советский задел по гиперзвуку, созданный конструкторами еще в 1970–1980-х годах, позволил уже в прошлом году выйти сначала на испытания «Авангарда», а затем и на бросковые тесты «Сармата». Эта ракета, позволяющая преодолевать любые системы ПРО, должна быть принята на вооружение к 2021 году. Сомневаться в этом не приходится, так как проект практически завершен. В РВСН ракеты «Сармат» постепенно заменят мощные, но уже устаревшие «Воеводы». А более легкие новые МБР «Ярс» уже несколько лет меняют в войсках ранние модификации ракет «Тополь» и «Тополь-М», а также УР-100Н «Стилет». Очевидно, что вскоре строевые части РВСН пополнятся и новой МБР РС-26 «Рубеж», которая успешно проходит государственные испытания. Но это еще не всё. Благодаря щедрому финансированию Минобороны наши конструкторы первыми в мире смогли создать и гиперзвуковые противокорабельные крылатые ракеты воздушного базирования «Кинжал», и морского — «Циркон-С». Первые уже приняты в опытно-боевую эксплуатацию, ими оснащены десять скоростных истребителей МиГ-31. Что же касается «Циркона-С», то эти ракеты будут устанавливаться на все новые корабли ближней океанской зоны, а также на тяжелые крейсеры типа «Петр Великий».
Впрочем, прагматичный подход Юрия Борисова, судя по всему, отразится и на РВСН. Скорее всего, будет заморожено создание железнодорожного ракетного комплекса «Баргузин». Решение о судьбе этой системы планируется принять в следующем году. Но уже сейчас есть все основания полагать, что «Баргузин» так и не выйдет за рамки ОКР. И не потому, что наши конструкторы не могут его сделать. Проблема в том, что для эксплуатации этого комплекса необходимы многомиллиардные инвестиции в модернизацию сотен мостов, а также самого железнодорожного полотна по всей стране. Тем не менее целевые показатели, установленные Владимиром Путиным по увеличению оснащенности современной техникой до 70% к 2020 году, РВСН выполнят первыми из всех видов и родов войск. Причем это будет техника, зачастую не имеющая аналогов в мире.
Чего нельзя сказать, например, о наших ВКС, ВДВ или Сухопутных войсках. Здесь требуемый уровень может быть достигнут только путем закупки хоть и современных систем, но отнюдь не последнего поколения. И это тоже прямое следствие закупочной политики Минобороны. Например, вместо того чтобы интенсифицировать создание истребителя пятого поколения Су-57, наши военные продолжают в больших количествах закупать модернизированные самолеты четвертого поколения Су-30/34/35 и МиГ-29. И этому есть свое объяснение. Дело в том, что Су-57 не готов даже к заключительному этапу испытаний, он только в прошлом году получил новый двигатель, который обеспечит самолету крейсерскую сверхзвуковую скорость и будет тестироваться еще как минимум три года. В результате закупки Су-57 решено было сократить со 150 самолетов сначала до 48, а потом и вовсе до 12 машин. Примерно такая же ситуация у нас с новыми танками «Армата», новыми БМП на гусеничной платформе «Курганец-25» и колесной «Бумеранг», новыми боевыми машинами десанта БМД-4 и проч. Всю эту технику мы уже несколько лет наблюдаем на парадах, но в войска она практически не поступает. Вместо нее Минобороны продолжает приобретать танки Т-90 и даже Т-72, а также БМП-3 и т. д. И это при том, что еще при верстке предыдущей госпрограммы вооружений Минобороны заявляло о намерении закупить 2300 «Армат» и более тысячи новых БМП и БМД.
Но если наши летчики и танкисты хоть как-то обновляют парк техники, пусть и за счет систем еще советской разработки, то моряки не могут рассчитывать даже на это. Из-за отсутствия в России серийного производства морских газотурбинных установок и дизельных двигателей ряда модификаций, почти вся программа обновления ВМФ оказалась де-факто заморожена. У нас нет ни новых корветов, ни эсминцев, ни крейсеров. Еще в прошлом году НПО «Сатурн» создало две новые отечественные морские турбины М90ФР и М70ФРУ-2, но они требуют многолетних испытаний. А значит, установить их на готовые фрегаты класса «Адмирал Горшков» в лучшем случае можно будет только через пять-шесть лет. В этой ситуации лучше всего было бы начать активную разработку принципиально новых кораблей ближней и дальней океанской зоны с ядерной энергетической установкой. Но в рамках новой госпрограммы вооружений на период до 2027 года этого сделано не будет. Во всяком случае, закупки таких кораблей в ней не предусмотрены. А все серьезные опытно-конструкторские работы по эсминцам и авианосцам с ядерными установками отнесены на период после 2025 года.
Безусловно, добиться почти стопроцентного исполнения государственного заказа не так уж и трудно, если закупать уже проверенные системы вооружений, выпускающиеся крупными партиями. Гораздо сложнее добиться нужных характеристик новейших образцов военной техники в ходе ОКР, а затем наладить их серийное производство. И если с первой задачей Юрий Борисов весьма успешно справляется, то решить вторую ему еще только предстоит на новом посту. Очевидно, что опытно-конструкторские работы в нашем ВПК буксуют не из-за отсутствия денег, а потому, что исчерпан советский задел. А значит, нужно создавать новый. Эта работа потребует активного участия не столько наших оборонных предприятий, сколько ведущих научно-исследовательских организаций вроде Института им. Н. Е. Жуковского и Крыловского центра, а также многочисленных отраслевых КБ. И здесь самое важное не просто залить все эти структуры деньгами, а провести детальную тематическую ревизию имеющихся проектов и выбрать из них те, которые на самом деле прорывные. Такой подход полностью исключает дублирование разработок и создание так называемых глубоко модернизированных образцов техники вроде истребителей поколения 4++ и подобных. Очевидно, что в боевой авиации по-настоящему прорывным проектом помимо Су-57 может стать новый стратегический бомбардировщик с исключительно малой заметностью, который придет на смену турбовинтовым Ту-95. В ВМФ это новые атомные стратегические подлодки типа «Хаски» и новые эсминцы и крейсеры, выполненные по технологии stealth и оснащенные ядерными реакторами. В ПВО и ПРО — системы С-500 «Прометей» и А-235 «Нудоль» с новыми дальними и сверхскоростными противоракетами, способными поражать цели на орбите. Ну а в области обычных вооружений это боевые роботизированные системы и новые беспилотные аппараты. И конечно, все те же «Арматы», которые — хочется верить — мы все-таки увидим в обычных строевых частях.
Цифровой вице-премьер
За транспорт, связь и цифровую экономику будет отвечать 48-летний Максим Акимов, выходец из Калужской области. Он окончил исторический факультет Калужского государственного университета им. Циолковского, преподавал в школе, работал в аудиторской компании. В 1996 году возглавил комиссию по рынку ценных бумаг Калужской области, затем перешел на работу в региональный департамент экономики и промышленности. В 2004 году его избрали градоначальником Калуги (и память горожан о нем осталась доброй), но уже через три года он стал заместителем губернатора Анатолия Артамонова и вошел в команду творцов калужского «экономического чуда». Говорят, что его растили для смены Артамонову или другому главе региона. Но в 2012-м Акимова назначили замруководителя аппарата правительства России, а через год — первым заместителем. На этой должности он и курировал программу развития цифровой экономики, с которой не запомнился прорывными свершениями, хотя активно участвовал в разработках многочисленных «цифровых» стратегий правительства. Максим Акимов считает ключевым вызовом для государства создание регуляторной среды и инфраструктуры для цифровой экономики, а также профильной системы образования. Он выступает за суверенную платежную систему в рамках ЕАЭС, но на основе не одних лишь пластиковых карточек, а крупных цифровых платформ, альтернативных платежных систем, разработанных в России. На 2018 год среди прочих задач он ставил разработку льготного режима налогообложения доходов от реализации интеллектуальной собственности, упрощенного режима налогового резидентства высококлассных специалистов и дополнительных мер, стимулирующих инвестиции в исследования и разработки. Кроме того, он активно поддерживал строительство в России сетей 5G. На новой должности Акимову предстоит масштабировать наработки для модного и любимого Дмитрием Медведевым курса на цифровизацию экономики страны.
Александр Лабыкин, Евгения Обухова, Евгений Огородников, Петр Скоробогатый, Алексей Хазбиев
Фото ТАСС
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl