Эксперт — о медтуризме, лечении рака в России и за рубежом и китайской медицине
По прогнозу Euromonitor International, к 2022 году мировой рынок медицинского туризма вырастет на треть по сравнению с показателями 2017–2018 года. «РБК Стиль» обратился к эксперту в этой области Татьяне Соколов, чтобы освоить азы медицинской географии.
В сфере медицинского туризма Татьяна Соколов работает с 2006 года, а в 2012-м она основала собственную компанию, где сегодня занимает пост генерального директора. Важно понимать, что ее команда не лечит, а консультирует пациентов, давая экспертную оценку и помогая найти лучшие клиники и врачей в стране и за рубежом под бюджет каждого пациента. Соколов регулярно делится своими знаниями и опытом на международных конференциях и конгрессах, а также на обучающих тренингах для российских агентств. В январе 2019 года у Татьяны Соколов вышла книга «Бизнес для леди, или Моя жизнь в медицинском туризме».
— Кто обращается в вашу компанию? Как вы находите новых клиентов?
— За годы работы образовался пул пациентов, которые обращаются к нам периодически, по необходимости. И есть агентская сеть, в том числе и в странах СНГ, которая направляет к нам пациентов. Три года назад мы запустили сайт на английском языке, и у нас появились агенты в Америке, Китае и Африке, потому что к нам в Москву на лечение приезжает немало людей из-за рубежа. Есть и те, кто приезжает, например, ради лечебного голодания на Байкале. Новые пациенты узнают о нас в основном в соцсетях, к тому же у нас есть YouTube-канал и блог в «Яндекс.Дзен». В месяц мы получаем около 150 заявок от россиян и 15-20 от иностранцев.
— К вам чаще обращаются люди с уже поставленным диагнозом или, наоборот, те, кто еще не знает о своих проблемах?
— Чаще с поставленным, и, к сожалению, по большей части это рак третьей или четвертой стадии. Однажды к нам обратился пациент на четвертой стадии, когда метастазы пошли уже в легкие и кости. Мужчина принципиально не хотел идти на операцию, когда еще имело смысл ее делать. Потом он отказывался от химиотерапии: не хотел облучения. Мы начали искать альтернативные методики. В итоге был пройден курс гормональной терапии, потому что в некоторых случаях рак простаты можно лечить, корректируя гормональный фон. У этого пациента был как раз гормонозависимый рак. На втором этапе лечения подключили иммунотерапию с применением клеточных методик в Германии.
— Это считается экспериментальным лечением?
— Да, это экспериментальная методика. Мы сейчас работаем с Китаем и Латвией по этому направлению, ведь лечение в Германии очень дорогое, не все могут его себе позволить. Тот пациент был человеком достаточно состоятельным, известным. В Китае такое лечение будет стоить порядка $5 тыс., что гораздо доступнее.
— Сколько такое лечение стоит в Германии?
— От €25 тыс. и выше.
— Как часто вы прибегаете к поиску альтернативных методов лечения?
— Я сторонник альтернативной медицины. Есть очень хорошая клиника в Латвии, где практикуют целый комплекс интегративных методик. В том числе и виротерапию (вид биотерапии, при которой применяются онколитические вирусы. — «РБК Стиль»), в которой используется вакцина, изобретенная в Латвии. Она помогает при определенных видах рака и работает, на наш взгляд, очень хорошо. Также в этой клинике проводят иммунотерапию дендритными клетками в комплексе с озонотерапией и витамином С. К слову, все эти методики можно сочетать с традиционным лечением. Каждый волен делать свой выбор сам. Пациент, про которого шла речь, лечился у нас только альтернативным методом. Другие пациенты сочетают хирургию, химиотерапию и иммунотерапию, чтобы предотвратить рецидивы и закрепить полученный результат.
— Существует ли в России проблема с постановкой диагноза? Бывают случаи, когда наши врачи не могут определиться, и тут подключаетесь вы?
— Бывают. У нас в настоящее время есть несколько запросов на постановку диагноза — мы отправляем пациентов за границу. Хотя в целом в России сейчас сильная диагностическая база и достойное оборудование, соответствующее мировым стандартам. Особенно в Москве. Главное — следить за своим здоровьем регулярно, хотя бы раз в год проходить чек-ап и вовремя прийти на диагностику. К сожалению, бывает и так, что у нас ставят неправильные диагнозы. Потом человек едет за границу, и там ему говорят, что все не так плохо. Ведь некоторые из диагнозов весьма печальные.
— То есть за рубежом иногда дают более оптимистичные прогнозы?