Леонид Городин. Человек и словарь
«Словарь русских арготизмов» не мог родиться в тиши библиотек и атмосфере академических кабинетов.
Автор и составитель словаря Леонид Городин не был профессиональным лингвистом или филологом. Своё образование ему пришлось получать в местах заключения, куда он попал совсем молодым, в 21 год. Первый раз его арестовали в 1928 году и осудили по статье КРТД (контрреволюционная троцкистская деятельность) за распространение «ленинского завещания» — письма вождя к XII съезду, объявленного троцкистской фальшивкой. По этой печально знаменитой статье 58-1 в тюрьмы и лагеря отправили миллионы людей. Леонид Городин отсидел за это трижды.
В автобиографии он вспоминает, что с юных лет боролся с несправедливостью: «Я, Городин Леонид Моисеевич, родился 5 мая 1907 года на Украине. Рано начал учиться — с шести лет. В 1919 году, когда Деникин был в двадцати пяти километрах от нашего местечка, вступил в комсомол. Примерно через год начал трудовую деятельность, сначала у сапожника, а в неполные пятнадцать лет у кузнеца. По тогдашним обычаям первую половину года работал бесплатно за ученичество. Хозяйчик заставлял работать с пяти утра до восьми вечера с двумя перерывами на завтрак и обед. Через несколько месяцев мы потребовали восьмичасового рабочего дня. Все кузнецы местечка объявили нам локаут, и я остался без работы».
Леонид отправился в Киев. Стал учеником токаря в трамвайных мастерских, начал учиться в ФЗУ и стал «рабкормолом» областной газеты «Молодой пролетарий», а в 1926 году вступил в партию, но уже через год был из неё исключён и арестован. И начались мытарства, растянувшиеся на долгие тридцать лет: суды, тюрьмы, ссылки.
Городин пишет в автобиографии, что в первые годы он и его товарищи по несчастью пытались добиться справедливости, и им это удавалось. «Нас, политических заключённых, тогда вероятно было не больше десяти. Сидели по двое в одиночных камерах. От любых показаний мы отказались, добились сухой голодовкой коллективной прогулки и дополнительного к тюремному политпайка».
Затем Харьков, Сызрань, ссылка в Пензе. И новая запись:
«В те времена мы, политические ссыльные, получали ежемесячно от ГПУ на содержание тридцать рублей. Этого хватало на скромное проживание. В середине 1929 года эта сумма была уменьшена вдвое, а уж на пятнадцать рублей невозможно было прожить. На производство нас не принимали. При помощи Окружкома партии удалось поступить в больницу санитаром с окладом 24 рубля. Вскоре нас лишили и пятнадцатирублёвого пособия, а потом и вовсе арестовали.
Местное ГПУ задумало составить процесс. Они предъявили нам обвинение, что мы поддерживаем связь с местными оппозиционерами.
В 1929 году в печати появилось письмо видных оппозиционеров Радека, Смилги и Преображенского, призывавших своих единомышленников отказаться от фракционной работы и возвратиться в ряды партии. Мы, сидельцы Пензенской тюрьмы, присоединились к этому заявлению. Администрация долго нас мытарила, но мы, прибегнув к спасительной голодовке, добились освобождения».
Леонид Городин вернулся в Киев и даже восстановился в партии. Жизнь налаживалась. Он работал корреспондентом в русскоязычных газетах, готовился поступать в институт. Ав 1934 году в Ленинграде был убит Киров, и начался новый вал репрессий. Проверке подвергли всех корреспондентов центральных газет, и Городин как неблагонадёжный получил извещение, что «в связи с сокращением штатов» он освобождён от работы. 23 июня 1936 года его в третий раз арестовали за тоже самое «преступление».
Годам заключений и ссылок он в автобиографии посвятил всего несколько абзацев.
«Сидел в одиночке. Следователь, выполняя скучную обязанность, вёл допрос: “Расскажите о своей троцкистской деятельности до 1928 года” и “Расскажите о своей контрреволюционной деятельности после восстановления в членах партии”. На первый вопрос я отвечал: “Распространял «письмо Ленина»”, а на второй — “Таковой не занимался”. Через два месяца сообщили решение Особого Совещания при НКВД от 16 августа 1936 года: статья КРТД, срок заключения 5 лет.
Этап через Котлас, в барже по Вычегде, Усть-Вымь. Пеший этап до Чибью и дальше на строящийся тракт Чибью-Крутая. Снова этап на Воркуту. Потом в Сынянырд на лесозаготовки. Три года работы на лесоповале. В начале 1941 года, так как приближался конец срока, этапировали в Усть-Усу, где было управление Райлага и паспортный стол.
22 июня, как известно, началась война. Освобождение приостановили “до особого распоряжения”. Этап на Воркуту. Работа в каменном карьере, затем в Дорстрое. В конце 1944 года, в связи с юбилеем Воркуты “за хорошие показатели в работе” досрочно освободили».
В феврале 1950 года четвёртый арест «за хранение оружия и связь с заключёнными» и новая ссылка — в Красноярский край.
