Что случилось с SSJ-100: все вопросы о катастрофе в аэропорту Шереметьево
Сейчас еще рано делать окончательные выводы о катастрофе пассажирского самолета SSJ «Суперджет-100», но уже можно обозначить основные вопросы, ответы на которые предстоит дать следствию
5 мая 2019 года в столичном аэропорту Шереметьево при посадке потерпел катастрофу пассажирский самолет SSJ «Суперджет-100» с бортовым номером RA-89098. Заживо сгорел 41 человек.
В авиации столь трагические последствия, как правило, являются следствием не одной, а нескольких причин, наслаивающихся друг на друга. И задачей расследования авиакатастроф является не только выявление виновных, вопреки расхожему мнению, а выработка мероприятий, предотвращающих повторение подобного в будущем.
Сейчас еще рано делать окончательные выводы, но мы уже можем обозначить основные вопросы, ответы на которые предстоит дать следствию. И сделаем это в той последовательности, как развивалась трагедия.
Удар молнии
Сразу после взлета в 18:02 по московскому времени, на высоте чуть более двух километров, в правый двигатель самолета ударяет молния. Почему это случилось? Все дело в том, что современные самолеты «видят» бортовыми метеолокаторами грозовые фронты и, как правило, их обходят. Или не взлетают прямо в грозу, пережидая ее на земле. Среди летчиков бытует правило, что, если ты попал в грозу — сам виноват. Попадание молнии в самолет или столкновение с градом — это всегда ошибка экипажа. Поэтому взлет в грозу — это ответственность командира воздушного судна (КВС) Дениса Евдокимова. Как бы то ни было, рейс SU1492 Москва–Мурманск сразу после взлета получил удар молнией.
Попадание молнии в летящий самолет — это очень неприятное, но не катастрофичное событие. В авиации это случается довольно часто, и современные самолеты переносят это сравнительно легко. По данным статистики, каждый коммерческий самолет получает удар молнией в среднем раз в год. Но, в данном случае поражение молнией вызвало отказ бортовой автоматики, проблемы с радиосвязью (какое-то непродолжительное время работала аварийная частота) и, судя по всему, с некоторыми другими бортовыми системами. Именно молния стала причиной всех последующих событий, и поэтому техническая версия должна быть среди приоритетных в расследовании. Сейчас еще достоверно неизвестно, какие именно бортовые системы самолета вышли из строя, но наиболее вероятным является отказ «мозгов» электродистанционной системы управления с отключением режима Normal и переходом на ручной режим управления самолетом Direct (удар молнии мог привести к переходу в режим Emergency Electrical Configuration с последующей активацией режима управления Direct Mode). Это требует от летчиков большего профессионализма и внимания, чем в обычных условиях, при этом управлять самолетом становится гораздо сложнее, потому что режим Normal обеспечивает улучшение летных характеристик самолета и упрощает управление самолетом. С переходом на режим Direct летчик не просто лишается помощи электроники, но и само управление становится менее плавным и сглаженным. Электроника перестает помогать летчику и парировать его возможные ошибки. Например, в режиме Normal автоматика отслеживает положение закрылков в зависимости от скорости самолета, и при снижении скорости происходит автоматический выпуск закрылков (и наоборот). Но в режиме Direct летчики перед посадкой должны выпускать закрылки вручную. Кроме того, автоматика может снять ограничения по углу атаки, парировании отказов двигателя, контроль скорости и другие защитные и просто полезные пилоту функции.
Полные баки
Ситуацию осложняла большая масса самолета, только что взлетевшего с полным запасом топлива на перелет до Мурманска, и с аэронавигационным запасом для возможности ухода на запасной аэродром в случае невозможности посадки в пункте назначения. Обычно к моменту посадки основной объем топлива уже израсходован, поэтому посадочная масса, определяющая нагрузки на шасси при посадке, значительно (для «Суперджета» — примерно на 6-8 тонн) меньше взлетной. Не исключено, что самолет мог быть заправлен «в два конца», приняв в баки перед вылетом топливо на обратную дорогу в Москву. В случае необходимости экстренной посадки самолеты, если позволяют условия, могут часами кружить в зоне аэропорта, выжигая лишнее топливо. Но 5 мая 2019 года КВС «Суперджета» принял решение идти на посадку с полным запасом топлива, при этом, по неподтвержденным данным, его масса в момент касания посадочной полосы не менее чем на тонну превышала максимальную посадочную массу. Насколько это было правильным решением — в этом тоже предстоит разобраться следователям.
С одной стороны, самолет летит, критической ситуации на борту нет, двигатели работают, топлива достаточно, гидросистемы в норме, напряжение в электросети есть — причин для спешки не было. Спешки, которая неизбежно приводит к ошибкам, иногда фатальным. Зато было время спокойно все проанализировать и настроиться на выполнение нестандартных действий.