Ярмарка тщеславия: чем русский павильон в садах Джардини уже 100 лет притягивает миллиардеров
21 мая в Венеции в садах Джардини должна открыться Венецианская архитектурная биеннале, самая представительная выставка в мире, которую нередко сравнивают с Олимпийскими играми в искусстве и архитектуре. Россия представляет, пожалуй, самый смелый и неординарный проект выставки в обновленном национальном павильоне авторства архитектора Щусева, который полностью оплатил миллиардер Леонид Михельсон.
Россия в борьбе за лидерство в современном искусстве
29 апреля 1914 года. «Санкт-Петербургский курьер» рапортует об открытии павильона России в венецианских садах Джардини: «Построен он архитектором Щусевым в русском стиле XVIII века. Сперва казалось странным перенесение такого стиля на венецианскую почву, хотя она и привыкла к пестроте. Возникало опасение, что наш павильон не будет гармонировать с пейзажем. На самом деле этого нет. Павильон уютно прячется между громадными деревьями, густая зелень которых образует для него вполне подходящие фон и рамку. Архитектурные линии просты, ясны, нет ничего лишнего, а серо-синеватая окраска стен приятна по тону. Когда после него переходишь к павильону других наций, то разница в художественном облике сразу бросается в глаза, ибо наш павильон — это стильная постройка, говорящая об определенной национальности, меж тем как другие — или невыносимо раззолоченные бонбоньерки... или просто кирпичные ящики...»
Россия решилась создать свой павильон, впечатленная размахом венецианской выставки, где национальные экспозиции стран-участниц выглядели как сборные команды на олимпийских состязаниях. На волне успеха выставки 1907 года, организованной Сергеем Дягилевым, где Борис Кустодиев получил золотую медаль (по-прежнему самая высокая награда, завоеванная российским художником на биеннале в Венеции), россияне чувствовали себя фаворитами. Так следом за Бельгией, Германией, Великобританией, Венгрией, Францией, Швецией в садах Джардини появился российский национальный павильон. Он стал первым не временным, а постоянным выставочным пространством России за границей. Открывать его приехала великая княгиня Мария Павловна, глава Академии художеств. Николай II прислал приветственную телеграмму: «Я принимаю живейшее участие в открытии русского павильона». Церемония открытия павильона России 29 апреля 1914 года вошла в историю выставки как «самое важное событие довоенного периода». Впрочем, если бы не участие мецената, промышленника и коллекционера Богдана Ханенко, который оплатил и императорский банкет, и сувениры, и хор певчих из Флоренции, и сам павильон, ничего подобного в садах Джардини не произошло бы.
На заседании Императорской Академии художеств 24 сентября 1912 года, где слушался вопрос о павильоне в Венеции, были озвучены цифры ожидаемых расходов: 21 000–25 000 рублей на строительство, траты на перевозку, страховку работ, устройство выставки, охрану и персонал — 30 000–35 000 рублей. Такими средствами академия не располагала. Большинством голосов (19 против 4) собрание проголосовало против строительства. Но вмешался почетный член академии Богдан Иванович Ханенко. 20 января 1913 года Ханенко писал конференц-секретарю Академии художеств Лобойкову: «Обдумав всесторонне вопрос об обеспечении скорейшей постройки в Венеции желательного для Ее Императорского Высочества Русского павильона и придя к заключению, что детальные соображения и обсуждения (от которых столько гибнет благих начинаний)... оттянули бы... осуществление... я остановился на решении предоставить немедленно в распоряжение Ее Императорского Высочества максимальную сумму, в которую может обойтись постройка павильона». На следующий день Богдан Ханенко пожертвовал 21 000 рублей на сооружение павильона, а 10 000 рублей — «в качестве капитала, проценты с коего употреблять бы на необходимые расходы по охране имеющего быть воздвигнутым здания». То есть меценат не только оплатил строительство, но и учредил эндаумент-фонд для содержания павильона.
24 апреля 1913 года заказ на составление проекта русского павильона был поручен академику-архитектору Алексею Щусеву. Уже 11 мая Щусев представил два эскиза павильона: в неоклассическом стиле русского паркового павильона конца XVIII — начала XIX веков и в неорусском стиле, асимметричный, с разницей в фактуре двух этажей, с высокой пирамидальной крышей, живописным силуэтом, учитывающим особенности участка в садах Джардини, интенсивного зеленого цвета с белыми контрастными деталями. Великая княгиня утвердила эскиз в русском стиле. Щусеву дали два месяца на доработку проекта.
Летом архитектора ждут в Венеции, но «легкомысленный академик», пообещав выехать из Москвы не позже 12 июля, добрался до Италии лишь в конце августа, а 8 сентября уже прибыла в гондоле великая княгиня Мария Павловна на торжественную церемонию закладки русского павильона.
Строительством павильона руководил итальянский инженер-архитектор Фаусто-Финци. Из Москвы Щусев вносил в проект изменения, отказывался от парадного крыльца с одной стороны, увеличивал террасу, обращенную к лагуне, менял цвет фасада с изумрудно-зеленого на серо-синий. Но смета уже утверждена и фундамент заложен. Возмущенный архитектор пишет в Петербург, в академию: «Нельзя пороть такую горячку», и просит дополнительные средства, «иначе получится посредственная вещь, которая окончательно погубит мою репутацию». 16 января 1914 года Щусев пишет комиссару русского павильона Федору Беренштаму: «Ханенку подковать трудно, но если вы ему пообещаете гофмейстера — он даст еще 5000–6000, а то и 30 000. Надо бы и о моем иждивении подумать, распинался я и тратился все-таки». Денег от Ханенко не последовало. Щусев продолжает настаивать: «Очень опасаюсь я, что... павильон выйдет посредственным, из-за 2000–3000, которые для Ханенки — плевок». 31 января продолжает гнуть свою линию: «Бакст, по слухам, дрожит над каждой пуговкой платья, а Финци выбрасывает целые колонны, какой-то кошмар. Провал павильона нельзя допустить ни в коем случае».