Экономике предложили альтернативы
Как возможное ухудшение макроэкономической ситуации повлияет на АПК
Хотя зависимость российской экономики от глобальных факторов в последние годы несколько снизилась, серьезное ухудшение внешних условий может повлиять на нее, в том числе на АПК. Высокие процентные ставки и накопившиеся дисбалансы в финансовой системе могут стать причиной мирового кризиса, хотя реализация такого сценария и невысока. Впрочем, на отрасль негативно влияет и ряд внутренних макроэкономических факторов.
В проекте «Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2025 год и период 2026 и 2027 годов» Банк России представил дополнение к базовому сценарию развития российской экономики: «дезинфляционный» (более высокое предложение), «проинфляционный» (более высокий спрос) и самый неблагоприятный — «рисковый» (глобальный кризис). Последний, в частности, подразумевает усиление деглобализации мировой экономики и обострение отношений Китая и США, в результате мировой спрос резко упадет, а ВВП России в 2025 году может снизиться на 3–4 %. В случае его реализации мировой финансовый кризис будет сопоставим по масштабам с тем, который был в 2007–2008 годах, предупреждает регулятор.
Хотя по сравнению с досанкционным 2021 годом зависимость российской экономики от глобальных факторов стала меньше, она по-прежнему глубоко интегрирована в мировую, поэтому ухудшение внешних условий может повлиять на Россию. Причиной мирового кризиса могут стать высокие процентные ставки и накопившиеся дисбалансы в финансовой системе. Повышенное инфляционное давление и усиление санкционных ограничений приведут к существенному сокращению предложения в российской экономике. Впрочем, вероятность «рискового» сценария по сравнению с прошлым годом снизилась, уточняет ЦБ, а из двух других альтернативных сценариев он считает более вероятным «проинфляционный».
Кризис нельзя исключать
И Центробанк, и Минэкономразвития, и другие организации, которые занимаются прогнозированием, всегда рассматривают оптимистичный, реалистичный и рисковый сценарии. Какой из них реализуется — зависит от очень многих факторов: макроэкономического, геополитического, социального, рассуждает независимый эксперт рынка АПК Александр Корбут. «Рисковый сценарий нужен не для того, чтобы нас напугать, а чтобы показать ориентиры органам власти, где нужно “соломки подстелить”. Наличие рискового сценария уже позволяет снизить риски его возникновения», — считает он.
У дополнительных сценариев от ЦБ вероятность явно меньше, чем у базового, оценивает вице-президент, начальник Аналитического департамента Газпромбанка Дарья Снитко. Фрагментация торговли товарами и так остро стоит перед экономиками мира, а Россия уже решает задачу переориентации экспорта. «В текущих реалиях складывается впечатление, что российские экспортеры уже подготовились к возможным ухудшениям мировой конъюнктуры, но нет, товары из России продаются в целом по рынку, и дисконты в основном возникают из-за сложной и/или дорогой доставки и страховки грузов», — говорит она. При этом реализация негативного сценария грозит падением цен для всех участников мирового процесса, и АПК, как показывает практика, в таких ситуациях не остается в стороне.
С 2021 года мировая экономика функционирует в стадии восстановления и роста после кризиса пандемии. Несмотря на резкие всплески цен на сырьевые товары в последние годы, снижения спроса не наблюдалось, крупные экономики не входили в стадию рецессии, обращает внимание ведущий научный сотрудник Центра агропродовольственной политики РАНХиГС Денис Терновский. Однако, по его словам, эти риски сохраняются, а применительно к российскому АПК скорее даже усиливаются. «Это связано с географической структурой экспорта: мы продаем продовольствие странам с более низким уровнем доходов, чем другие крупные экспортеры. В случае глобального кризиса именно такие страны испытывают наибольшие трудности с обеспечением валютной стабильности, уровнем внутреннего спроса и, как следствие, с устойчивостью внешней торговли, — поясняет он. — Переориентация потоков российского экспорта в последние два года усиливает эти риски, что должно быть учтено при его регулировании».
С другой стороны, в период возможного кризиса под угрозу ставятся альтернативные цепочки внешнеторговых платежей, продолжает Терновский. Меньшую волатильность курсов обычно показывают основные резервные валюты, расчеты по которым сейчас для российских экспортеров ограничены. Расчеты с использованием национальных валют в этом случае будут нести риски значительных колебаний и будут менее эффективными, добавляет эксперт.
Директор практики по предоставлению услуг компаниям сектора АПК компании «Технологии Доверия» Антон Виноградов считает, что вероятность рискового сценария «глобального кризиса» нельзя исключать, особенно в условиях дальнейшей эскалации геополитической напряженности и экономической изоляции России. Однако для его полной реализации потребуются такие события, как новая глобальная рецессия, усиление торговых войн и распад международных торговых и финансовых институтов. По его мнению, более вероятна частичная реализация элементов этого сценария: усиление фрагментации мировых торговых блоков, замедление глобального спроса и сокращение экспортных возможностей России. «Однако исполнение этого сценария с резким падением ВВП зависит от множества факторов, включая внутренние меры адаптации и успехи России в диверсификации экономики и расширении торговых связей с новыми партнерами», — отмечает эксперт.
В последние годы Россия продемонстрировала способность адаптироваться к новым экономическим условиям, расширяя внутреннее производство, переориентируя экспорт на новые рынки, такие как Китай, Индия, Турция, государства Евразийского экономического союза, и развивая импортозамещение. Если эти тенденции продолжатся, то наша страна сможет смягчить последствия глобальной фрагментации и поддержать собственную экономическую стабильность, уверен Виноградов.
Россия остается частью мирового рынка
Зависимость российской экономики от глобальных факторов по сравнению с 2021 годом снизилась, но в основном это касается стратегических секторов, таких как энергетика, оценивает директор по стратегии ИК «Финам» Ярослав Кабаков. Влияние же мировой конъюнктуры на АПК остается значительным, особенно в части импорта технологий, оборудования и сырья, что осложняет адаптацию в условиях санкционного давления.
«Я бы не сказал, что мы сейчас существенно меньше зависим от мировой макроэкономики, чем в 2021-м. Например, мы отвязались от мировых цен на зерно, но сейчас (в начале третьей декады сентября) наши экспортные цены на него на FOB составляют максимум $218 за тонну, тогда как цена французской пшеницы на $30 за тонну выше, — сравнивает Корбут. — Вот так мы отвязались. Мы все равно смотрим на мировой рынок, поскольку взаимно глубоко интегрированы. К тому же у нас есть дружественные страны, наши партнеры, которые потребляют нашу продукцию и продают нам свою. Ситуация у них сказывается на нас».
Российский АПК остается частью мирового рынка агропродукции и следует его законам, подтверждает Снитко. Вместе с тем связность с мировой финансовой системой однозначно стала слабее. «Например, сейчас к российской экономике в полной мере не применимы понятия оттока инвестиций нерезидентов или капитала», — добавляет эксперт.
Зависимость российской экономики от глобальных факторов снизилась в отношении западных стран, но усилилась в контексте взаимодействия с новыми торговыми партнерами, прежде всего из Азии, подчеркивает Виноградов. При этом глобальные экономические процессы (например, колебания цен на энергоносители и сырье) продолжают оказывать значительное влияние на российскую экономику. Для ряда отраслей (технологии, оборудование, фармацевтика) зависимость от глобальных цепочек поставок остается высокой. Российская экономика начала активно развивать альтернативные системы расчетов, включая использование национальных валют в торговле с партнерами, что уменьшило зависимость от западной финансовой системы, но усилило роль локальных и региональных финансовых институтов, рассказывает он. «Зависимость от глобальных рынков для экспорта сельхозпродукции осталась высокой, но с изменением географии: Россия стала более зависимой от рынков Азии, Ближнего Востока и Африки, — говорит Виноградов. — Зависимость от импорта (техника, оборудование, технологии) остается значительной, несмотря на шаги по импортозамещению. Основной акцент делается на поиск альтернативных поставщиков, особенно в Азии». Также, по его словам, на АПК продолжают влиять глобальные тренды: мировая инфляция, динамика на сырьевых рынках и изменение климата.
Мы связаны с глобальным рынком через спрос и цены на нашу экспортную агропродукцию, однако, поскольку она поставляется в основном в страны Востока и «глобального Юга», «фрагментация» рынка, о перспективах которой говорят некоторые эксперты, нам не страшна, полагает директор департамента инвестиций и рынков капитала Kept Павел Лапшин. По его мнению, мы больше зависим от величины урожаев в других частях света, под влиянием которых складываются глобальные цены. В то же время зависимость от импорта семян, племенного материала и прочего планомерно снижается. «Как после 2014 года Россия смогла за несколько лет выйти на самообеспеченность по основным продуктам сельского хозяйства, так и сейчас мы постепенно наращиваем самообеспеченность средствами производства», — отмечает он.