Саша Стоун: «Мужчина — это гора»
Саша Стоун рассказал об участии в шоу «Звезды в Африке», отношениях с Валей Карнавал и желании стать отцом.
Саша, ты участвовал во втором сезоне шоу «Звезды в Африке». Долго раздумывал над предложением?
Еще со времен «Последнего героя» я понял: если мне хоть когда-то выпадет шанс поучаствовать в чем-то подобном, я сто процентов даже думать не буду — одним из первых поеду, полечу, доберусь хоть на велосипеде до этой Африки. И когда мне предложили, я сказал: «Пфф, ребята, всё, у меня вещи собраны. Я готов выезжать»
Не пожалел впоследствии?
Вообще ни разу. Это было сложно — и физически, и морально. Но при этом было очень весело и захватывающе. Честно, я даже не знаю, когда еще смогу испытать такие эмоции. И то, что там происходило и как мы выживали,— не передать словами. Даже сейчас, когда мы собираемся и смотрим смонтированные выпуски, то сами себе не верим, что были настолько голодными.
Как ты готовился к поездке?
Я положил трусы, носки в сумку, и всё (смеется). Для меня это первый опыт участия в проекте, где тебя снимают 24 часа в сутки. Вот это сложно было преодолеть. Единственное место, где можно было уединиться,— это туалет (смеется).
Вам присылали список необходимых вещей?
Списка вещей как такового не было, потому что форму и обувь нам выдавали. И только Алена Водонаева почему-то ходила каждый день в каких-то новых нарядах, которые вообще никак не причастны к форме самого проекта. Для меня это было удивлением.
Долго привыкал к местному климату?
На самом деле нет, единственное, что было сложно переносить,— палящее солнце. Когда мы только приехали на проект, ребята сразу же начали мазаться кремами, а я такой человек, который никогда не обгорает. На второй день я проснулся от ужасной боли, подхожу к зеркалу, а у меня полспины облезло и кожа краснючая! Говорю: «Срочно меня мазать». Меня мажут алоэ, и тут я решаю почесать ухо и понимаю, что у меня еще и уши обгорели. Потом, слава богу, эта боль начала спадать, но я в первый раз ощутил на себе, что такое сильно обгореть на солнце
Ты заранее знал, с кем предстоит соперничать, или список участников стал для тебя сюрпризом?
Для всех список участников был сюрпризом. Первых, кого я узнал,— это Олега Верещагина, Славу Чепурченко и Олега Шепса, мы летели вместе. Когда мы зашли в первый самолет до Стамбула, я подумал: может, совпадение, ребята просто куда-то летят. Потом второй самолет — мы сидим, друг на друга смотрим. И когда уже мы прилетели в Африку, увидели там табличку с нашими именами — оттуда и началось наше знакомство. В отеле нас ждал Руслан Нигматуллин, а всех остальных мы узнали в лагере и на съемках.
Было тяжело жить со всеми вместе в одном помещении?
Для меня не было в этом никакой сложности, потому что за пятнадцать лет в профессиональном спорте я жил и не в таких условиях. Сложно было только иногда, когда ребятам сильно не хотелось спать и Верещагин прыгал то в кровать Рудовой, то в кровать Водонаевой. Вот под эти крики, оры иногда было очень трудно заснуть.
Вы могли есть только ту еду, которую выигрывали на испытаниях, или была, например, возможность выменять что-то у местных жителей и приготовить самим?
Каких местных жителей? Наш лагерь находился на каком-то отшибе, где не было никого, кроме нас и команды ТНТ. До какого-то магазина или до отелей нужно было добираться на машине. Ели мы исключительно то, что нам давали. Сырую еду готовили. Почти всегда у нас были бобы с маисом.
Был момент, когда ребята нашли манговое дерево и успели взять несколько плодов. Когда Валюха (Валя Карнавал — прим. ред.) начала их разделывать, оттуда поползли черви и личинки, но нас это не остановило — мы очистили манго и продолжили есть. Если бы до проекта мне сказали, что я возьму и съем кузнечика или еще что-то просто потому, что я голодный, я бы подумал: «Что за бред? Я никогда такого не сделаю».