Взрослеют в эпоху глобальных перемен: есть ли надежда на поколение 20-летних
В дискуссиях о будущем часто возникает тезис: «Вся надежда на новое поколение». Но хорошо ли понимают 20-летних те, кто на них надеется? Что сегодня известно о людях этого возраста, как и чем они живут в современной России, рассуждает в своей колонке для Forbes Life социолог, доктор философских наук Ольга Здравомыслова
Их, родившихся во второй половине 90-х — начале 2000-х годов, считают свободным, благополучным поколением — и одновременно поколением, которое встречается с неизвестными ранее рисками, непредсказуемыми кризисами. В общем, взрослеет в эпоху глобальных перемен.
По данным Федеральной службы государственной статистики, в составе населения России 20-летние составляют почти 10%.
Специфика этого поколения в России — в его неоднородности. В зависимости от места проживания (столица, крупные города, малые города, село), материального благосостояния, уровня образования существенно различаются поведенческие практики 20-летних, их отношение к ценности образования, выбору профессии, интерес к миру за пределами семьи и круга друзей, политическая культура. Огромную роль в формировании этой неоднородности играет доступ к техническим устройствам и владение цифровыми навыками. Интерес к 20-летним переживает подъем в России, как и во всем мире, — совсем скоро они будут составлять 32% населения планеты. Но говорить о них как о поколении пока еще рано. Его образ только складывается, в нем проступают черты, выражающие время, с которым совпало их взросление.
Свобода и безопасность
Советские поколения, рожденные в 1950-е и 1960-е годы, следовали традиционной модели социализации. Она помогала плавно, относительно просто и безопасно перейти во взрослость. Важнейшие события, определяющие жизненный путь (учеба, начало трудовой карьеры, брак и рождение первого ребенка, отделение от родителей и создание собственной семьи), завершались к возрасту 26-28 лет.
Поколение, которое родилось в 1970-х, в период своего взросления (в 1990-е) оказалось на пике разрушения традиционной, «советской» модели. Начиная с поколения 1980-1986 годов рождения происходит переход к современному типу взросления, сближающему, как считают демографы, российских 20-летних с их ровесниками в европейских странах.
Для новой модели характерны сбои в традиционном «расписании» основных событий перехода во взрослость, их откладывание на более поздние сроки: взросление перестает быть «ранним, ускоренным и простым» и становится «поздним, растянутым и сложным». В результате разрушается единый для поколения жизненный сценарий и по сравнению даже с недавним прошлым увеличивается степень личной свободы. Одновременно неизмеримо возрастают непредсказуемость и риски.
Это отражает исторический и культурный сдвиг и переход к новой эпохе, в который включены все живущие поколения, но сильнее всего — самые молодые. В начале 2000-х классик современной социологии Зигмунд Бауман назвал этот переход «текучей современностью» с ее расплывчатыми («жидкими») страхами и неуверенностью в будущем: «Мы идем как бы по минному полю. Мы знаем, что поле забито взрывчаткой, но не можем сказать, где будет взрыв и когда… Мы в невероятной степени более свободны, чем наши деды или прадеды. Но мы платим за это. Нам приходится менять свободу на безопасность».
Бауман описал общество, которое стоит перед вызовом — найти новые условия сосуществования свободы и безопасности, «двух важнейших ценностей, без которых жизнь человека немыслима». Этот вызов обращен сейчас и к 20-летним. Они взрослеют в эпоху, дух которой определяется напряжениями между такими ценностями, как традиция, безопасность, послушание, и ценностями свободы и открытости изменениям.
Именно у 20-летних безопасность и близкая к ней ценность заботы о здоровье впервые вошли в тройку главных приоритетов. Следом за безопасностью идут такие ценности, как «дом и комфорт в нем» и «семья как основа всего». Известно, что у них формируется новая модель потребления, поддерживающая здоровый образ жизни: снижается потребление алкоголя, сокращается курение.