Военные машины прошлого: наследие пращи и лука
На протяжении многих веков человечество создавало все более и более разрушительные машины войны. Катапульты и требушеты, онагры и баллисты, тараны и осадные башни... Но вся грандиозная история военной инженерии началась тогда, когда человек изобрел первое метательное оружие — пращу и лук.
С развитием военного искусства и совершенствованием фортификационных технологий, перед человечеством возник ряд весьма закономерных вопросов. Как быстро и эффективно уничтожить большое число воинов в армии неприятеля? Как добраться до врага, укрывшегося за крепостными стенами? Как сохранить свою жизнь и не бросаться на противника в самоубийственную рукопашную мясорубку?
Ответ один – военные машины. Чем прочнее была броня, чем толще и выше вздымались стены укреплений, тем мощнее и сложнее становились инструменты противодействия. Тараны, онагры, катапульты, баллисты, скорпионы, палинтоны… Но как современному человеку разобраться во всем этом многообразии древних машин войны?
Есть быть честным, названия метательных машин в научной литературе – головная боль для каждого, кто стремится окунуться в историю военной инженерии. На то есть ряд весьма важных причин:
- Путаница в системах классификации. Греки и римляне часто именовали одни и те же орудия по-разному, но корень проблемы кроется еще глубже. Как и любое другое оружие, от меча до боевой галеры, военная машина часто получала свое собственное имя, которое в конечном итоге и попадало в историческую хронику. Разумеется, столкнувшись с таким многообразием названий и типологическим хаосом, многие историки прошлого допускали в своих текстах ошибки.
- Часто тип метательных машин (к примеру, катапульта) и название отдельных разновидностей (скорпион, онагр) в исторических документах встречаются вперемешку, что лишь усиливает путаницу.
- Античные и средневековые авторы часто не обладали достаточными познаниями в математике и инженерии, чтобы достоверно описать принцип работы того или иного устройства. К тому же, архаичная манера изложения материала лишь усугубляла ситуацию, лишая текст последних крупиц конкретики.