Смена приоритетов: как санкции влияют на бизнес «Газпрома»
Вне зависимости от судьбы «Северного потока — 2» в ближайшие годы компания будет вынуждена переориентироваться с трубопроводных на СПГ-проекты, потенциал которых также ограничен санкциями США
В последний вторник августа совет директоров «Газпрома» обсудит влияние на компанию западных санкций. В отличие от «Новатэка», своего основного конкурента на российском газовом рынке, монополия не попала в санкционный список США. Однако ряд мер, одобренных американскими регуляторами и Конгрессом, негативно отразился на ее ключевых проектах.
Санкции и СПГ-проекты
В августе 2015 года Бюро промышленности и безопасности Министерства торговли США внесло Южно-Киринское месторождение Охотского моря в список компаний и лиц, в отношении которых действует специальный экспортный контроль. Поставка любого американского оборудования для этого месторождения была запрещена, что отразилось на планах «Газпрома» по его освоению — вести его компания собиралась с помощью подводных добычных комплексов, ведущими производителями которых являются американские General Electric, FMC Technologies и One Subsea. Их продукция была включена «Газпромом» в список технологий для импортозамещения, однако найти им альтернативу пока не удалось, из-за чего монополия была вынуждена сдвинуть сроки ввода Южно-Киринского в строй. До внедрения санкций компания рассчитывала сделать это в 2019 году, теперь же в ее официальном справочнике «Газпром в цифрах» фигурирует 2023-й.
Изменилась и датировка проектов по производству сжиженного природного газа, сырьевой базой для которых должно было стать Южно-Киринское — третьей очереди СПГ-завода «Сахалина-2», ввод которой «Газпром» перенес с 2021 года на 2023-й, и проекта «Владивосток СПГ», который не только не был введен в заявленный первоначально срок (2018 год), но и переформатирован из крупнотоннажного в малотоннажный: его заявленная мощность была снижена с 10 млн до 1,6 млн т.
Трубопроводные проекты: бремя одиночного финансирования
Другим значимым для «Газпрома» документом стал Закон о противодействии врагам Америки с помощью санкций (CAATSA), который наделил президента США правом вводить санкции против неамериканских компаний и лиц, инвестировавших в строительство российских нефте- и газопроводов более $1 млн единовременно или свыше $5 млн в год. Это осложнило реализацию «Северного потока — 2», который и без того встретил сопротивление в Европе. Сначала польский антимонопольный регулятор заблокировал вхождение в капитал Nord Stream 2 (оператора проекта) англо-голландской Shell, австрийской OMV, французской Engie и немецких Wintershall и Uniper, а затем датский парламент принял поправки к закону «О континентальном шельфе», предоставившие министерству иностранных