Сериал «Заговор против Америки» – пугающая история о том, как в Штатах воцарился фашизм
«Заговор против Америки» наглядно показывает, как риторика политиков способна разжечь ненависть и массовую истерию. Поэтому очень легко подумать, что события сериала разворачиваются прямо сейчас.
1941 год. Америка на пороге вступления во Вторую мировую войну. Общество разделилось на тех, кто жаждет помочь Европе справиться с фашистскими захватчиками, и на тех, кто предпочитает не ввязываться в «не свою» войну. Подогревают всеобщую истерию речи ветерана авиации и республиканца Чарльза Линдберга, баллотирующегося в президенты. Он открыто выступает против евреев, которые, по его мнению, хотят ввести Соединенные Штаты в ненужный конфликт.
Еврейская семья Левинов собирается поддерживать на выборах Теодора Рузвельта, однако многие из их окружения, в том числе и иудеи, начинают выражать поддержку Линдбергу. В повседневной жизни Герман (Морган Спектор) и его жена Элизабет (Зои Казан) постоянно сталкиваются с антисемитскими настроениями. В то же время Эвелин (Вайнона Райдер) – сестра Элизабет – неожиданно начинает ходить на митинги республиканского кандидата и сближается с его сторонником раввином Бенгелсдорфом (Джон Туртурро). Раскол в семье происходит на фоне печальных новостей из Европы: Гитлер взял Францию, еврейские концлагеря полнятся, а надежд на будущее остается все меньше.
Новый мини-сериал канала HBO «Заговор против Америки» основан на одноименном романе Филипа Рота, написанном в жанре «а что если…». Впрочем, в отличие, от, скажем, знаменитой антиутопии «Человек в высоком замке» Филипа Дика, у Рота альтернативная история практически лишена фантастики и написана в полудокументальном стиле. И, пожалуй, неслучайно, что за адаптацию книги взялись шоураннеры Дэвид Саймон и Эд Бернс, авторы культовой «Прослушки», славящиеся кропотливым вниманием к бытописанию своих героев. В их руках история о том, как в Америке воцарился фашизм, приобретает пугающе реалистичные черты, и порою кажется, что сюжет разворачивается вовсе не в 1940-х годах, а прямо сейчас.