Новая бронетанковая доктрина
О зарождении новой бронетанковой доктрины «Популярная механика» поговорила с одним из самых авторитетных специалистов в России – генерал-полковником Сергеем Александровичем Маевым, начальником главного автобронетанкового управления министерства обороны в 1996–2004 годах.
«Огромные чудовища приближались к нам, гремя, прихрамывая и качаясь. Кто-то в первой линии окопов крикнул, что явился дьявол, и это слово разнеслось по окопам с огромной быстротой», – так описывал выживший очевидец первую в истории человечества танковую атаку 15 сентября 1916 года в ходе битвы на Сомме. Несмотря на то что из 32 машин, начавших атаку, только 18 приняли непосредственное участие в бою, эффект был поразительным: продвижение англичан в этот день за 5 часов боя составило 5 км по фронту и 5 км в глубину с экономией в потерях в 20 раз против обычного. Однако немцы пришли в себя довольно быстро, выработав эффективную тактику: танки отсекались от пехоты и становились легкой добычей немецкой артиллерии. «Танки – нелепая фантазия и шарлатанство. Машины-чудовища только на короткое время поражают солдат, но вскоре здоровая душа доброго немца успокаивается, и он с легкостью борется с глупой машиной», – писали немецкие газеты.
Цари полей сражения
Учась на горьком опыте, англичане стремительно меняли тактику. После провальной операции в битве при Пашендейле, где танки, равномерно распределенные среди атакующих частей, завязли в грязи и стали прекрасными мишенями для немецких артиллеристов, британское командование решило создать для прорыва танковый корпус. В битве при Камбре 20 ноября 1917 года англичане располагали 4 танковыми бригадами с 476 танками, большинство которых отправились в 6 утра на штурм линии Гинденбурга. К 13 часам первого дня операции разрыв германского фронта достиг 12 км, но британцы не смогли развить наступление, запоздав с вводом подкреплений. Немцы быстро нашли способ борьбы с танками, устанавливая на грузовиках полевые орудия. К декабрю британские войска были вынуждены возвратиться на исходные позиции.
Недооценив танки в начале Первой мировой, германские военные взяли реванш во время Второй мировой войны, сформировав классическую тактику действия маневренными танковыми группами, которые проламывали фронт, громили тылы, окружали противника, перерезали коммуникации. Гитлеровский блицкриг поставил точку в споре теоретиков об использовании танков: для непосредственной поддержки пехоты или для оперативного развития успеха. Победил второй вариант.
Охотник или жертва
Советские войска тоже учились очень быстро, переняли тактику маневренных танковых групп, но под конец войны столкнулись с новым вызовом – индивидуальным противотанковым оружием пехоты. На смену малоэффективным противотанковым ружьям, гранатам и бутылкам с зажигательной смесью пришли кумулятивные гранатометы, поражающие с близкой дистанции почти все бронеобъекты. Тут же было выработано противоядие: на броню сажалась пехота, которая зачищала ближнее пространство вокруг танка от неприятельских солдат с фаустпатронами.
Танковый кошмар
В послевоенное время танки стали излюбленным объектом охоты – появилось огромное количество разнообразных противотанковых средств: самоприцеливающиеся кассетные боеприпасы, ракеты, специализированные противотанковые самолеты и вертолеты, снаряды и целая россыпь индивидуального противотанкового оружия пехоты – разнообразные гранатометы и противотанковые ракеты. Начались разговоры, что время танков прошло. «Все уповают на высокоточное оружие. Крылатыми ракетами, конечно, можно навязать волю, но только в том случае, если противник слабовольный. А если он будет сопротивляться? И чем вести сухопутные сражения, кроме бронетанковой техники? – говорит Сергей Маев. – Посмотрите видео, снятое в современных конфликтах, – там танки на первом плане».
В октябре 1994 года в Грозный вошло 40 танков Кантемировской дивизии, и через сорок минут на ходу остался только один – в минуту погибала одна боевая машина. Новогодний штурм обошелся еще большими потерями: около 48 танков, до 159 БМП и 7 «Тунгусок», уцелело только 15–20% бронетехники. Получился замкнутый круг: с одной стороны, без танков ничего не сделаешь, с другой – в бою при массовом применении индивидуальных противотанковых средств танк живет максимум час-полтора. Настало время менять не столько сами танки, сколько подходы к их применению.
Появилась необходимость создания механизированных бронегрупп. Роты, включавшие в себя десять танков, усиливались пехотой и предназначались не только для борьбы с танками противника, но и для эффективного уничтожения живой силы с противотанковыми средствами.
Хорошо забытое старое
Пехота представляла опасность для танков с самых первых дней. Немецкий генерал Эрих Людендорф описывал действие специальных германских штурмовых групп, которые в 1916 году захватывали танки, оставшиеся без прикрытия пехоты. Проблема стояла настолько остро, что англичане в конце 1918 года разработали и начали выпускать первую тяжелую боевую машину пехоты Mark IX, выполненную по образу и подобию традиционных ромбовидных танков – с таким же бронированием и вооруженную пулеметами. Внутри размещались 30 вооруженных пехотинцев, которые могли спешно покидать машину через две овальные двери с каждого борта в случае возникновения угрозы от пехоты противника и вести бой около своих танков. Всего было выпущено 34 экземпляра, но принять участие в боевых действиях они не успели.