Лев Данилкин — о том, за что не любит Набокова и Довлатова

EsquireКультура

Писатель Лев Данилкин — о лучших русских книгах XXI века, встрече с Пелевиным и гениальности Лимонова

Автор ЖЗЛ Ленина и Гагарина, лауреат «Большой книги»-2017 и один из главных русских критиков рассказывает, за что не любит Набокова и Довлатова, почему отказался писать биографию Пелевина и как встречался с Барнсом, Фраем и Сорокиным.

Игорь Кириенков

Фотограф: Татьяна Мейдман

Первые книги

Я лет до семи ненавидел читать — меня заставляли, чуть ли не силком, тыкали книжкой в харю, как Ваньку Жукова селедкой. Я сломался на «Незнайке» — то ли отец, то ли мать заупрямились и не стали дочитывать вслух какую-то главу до конца. Носовское остроумие уже тогда на меня действовало, как НЛП, мне было невтерпеж, и я принялся сам.

Уже класса с третьего я читал запоем — в школе даже больше, чем когда в «Афише» работал. Особенно летом, это была деревня Гавриловка, в Тамбовской области, там была фантастическая библиотека, и я набирал там книги и начинал их читать прямо на ходу, как Листик, которого Незнайка за это в осла превратил. Я бы даже не заметил, наверно. В той библиотеке было все и сразу, все книги, которые в моем Одинцово были почти недоступны, — от «Графа Монте-Кристо» до «Вниз по волшебной реке» Эдуарда Успенского.

Классе в шестом я случайно наткнулся на толкиеновских «Хранителей», про которых отродясь ничего не слышал — просто начал читать и провалился в эту книгу. Перечитывал, наверное, раз сто. Это единственная книга в жизни, которую я украл из библиотеки, — просто не мог с ней разлучаться надолго, она абсолютно как кольцо сауроновское на меня действовала. Она до сих пор у меня лежит — и вырванная страница в ней, со штампом. Потом, уже классе в 10, я пытался переводить «Хоббита», но сломался на всех этих бесконечных односложных английских глаголах в песнях. «Хоббита» я люблю, но уже поменьше; про то, что есть вообще продолжение — «Две твердыни», «Возвращение короля» — я узнал лет в 16, прочел один раз и больше не перечитывал. «Хранители» — священная книга, а это какая-то беготня, по горам по долам ходят шуба да кафтан, не то совсем.

Книги, которые хочется перечитывать

Сейчас я вообще ничего не перечитываю, а в детстве часто читал одни и те же книги каждый день, буквально каждый, и так годами. Самое сильное психотерапевтическое воздействие на меня оказывали «Том Сойер» и «Незнайка на Луне»: в особенно депрессивные моменты я мог перечитать их два раза за день, с любого абзаца. Мне до сих пор нравится читать вслух кому-нибудь «Незнайку» — как вот у Рубанова герой, который читает вслух начало лимоновского «Эдички», когда ему плохо.

Поразившая книга

Я с детства интересовался всем, что связано с историей, от Геродота до серии «Пламенные революционеры». Странно об этом вспоминать, но в 16 лет на меня дикое впечатление произвело «Красное колесо» Солженицына, которое я тогда прочитал целиком. Я подсел на его эпическую версию развала России, но это недолго продлилось, и сейчас меня от Солженицына воротит, от всех этих проповедей и наставлений, как нам надо избавиться от «азиатского подбрюшья» и молиться на Столыпина-вешателя. Ненависть к Ленину, которой он буквально сочится — тоже не мое, не моя икона. Мне не нравится сам его проект — навязать представление, что советская система была исторической ошибкой. Этот проект сейчас победил, эти идеи доминируют — и это тоже мне не нравится, я всегда болею за «андердогов», за проигрывающих.

Школьная классика

В шестом классе я прочитал «Преступление и наказание» и был помешан на Достоевском, вплоть до коллекционирования книг Игоря Волгина и Людмилы Сараскиной. Потом я перешел в филологический класс 67 школы в Москве: мой учитель Лев Соболев особенно ценил Толстого и хорошее знание его текстов. Мы должны были помнить, какого цвета была собачка Платона Каратаева (лилового!), «диктанты» писали по «Войне и миру»: кто такие берейторы, что такое плерезы, вот это все. Я закончил 67-ю чуть ли не со всеми тройками, кроме литературы и истории, но зато в университет после соболевского класса поступил с четырьмя пятерками.

Я, наверное, могу теоретически перечитать сейчас всю эту «школьную классику» и наверняка кучу всего такого увижу, чего не понимал. Но я знаю, что у меня нет времени на романы, я кучу других важных книг не прочел — по истории и социологии. Художественная литература перестала быть для меня фетишем вообще, мне страшно нравится, не знаю, прочесть пару рассказов Валентина Распутина, которые я не знал, где-нибудь в самолете, или, там, Платонова, но выделить неделю на «Каренину» или «Карамазовых» — нет, конечно.

Если уж на то пошло, мне кажется, художественная литература перестает быть силой, которая структурирует общество, она стала нишевой, досуговой, по сути, сферой. Это раньше считалось, что есть настоящие писатели — люди с воображением, которые могут сотворить мир и таким образом его объяснить, и есть авторы нон-фикшена — поденщики-компиляторы, которые из-за бедной фантазии вынуждены работать с готовыми фактами. Сейчас эта романтическая концепция потеряла свою силу: гением может быть и тот, кто не выдумывает историю, как Барнс или Дэн «Террор» Симмонс, а отбирает несколько важнейших из миллиона уже существующих, как Малкольм Гладуэлл. Ну, то есть, «Некто Гитлер» Себастьяна Хафнера для меня ценнее фейхтвангеровского «Успеха».

Секретные шедевры

Недавно я прочел книгу выдающегося социолога Георгия Дерлугьяна «Агент Бурдье на Кавказе» — это такая биография советского человека, который под влиянием исторических обстоятельств в 90-е превратился в лидера сепаратистов и чуть ли не в исламского боевика; история развала СССР, рассказанная через историю одного точно выбранного автором героя. Сейчас я понимаю — вот идеальная биография живого человека, вот так мне нужно было писать биографию Проханова. Это блистательная по всем параметрам книга; и почему я не знал про нее раньше? Вообще, Дерлугьян — крупнейший историк и один из самых умных людей, которых я знаю.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

«Я все говорил, что хочу умереть в 30 лет,— что ж, мне уже 29» «Я все говорил, что хочу умереть в 30 лет,— что ж, мне уже 29»

Фрэнсис Скотт Фицджеральд о том, как все надоело

Weekend
Анастасия Нифонтова – первая женщина, прошедшая «Дакар» без техподдержки Анастасия Нифонтова – первая женщина, прошедшая «Дакар» без техподдержки

Анастасия Нифонтова — первая россиянка, которая проехала ралли-рейд «Дакар»

Cosmopolitan
Лайк, шер, ретвит. Почему стоит ходить на митинги Лайк, шер, ретвит. Почему стоит ходить на митинги

Не гневные посты в соцсетях — а именно митинги решают очень многое

Forbes
Картина с обнаженной женщиной, написанная питерской художницей, возбудила интерес следователей Картина с обнаженной женщиной, написанная питерской художницей, возбудила интерес следователей

Предметом разбирательств стала работа «Движение красоты»

Maxim
Во власти неопределенности: что ожидает мировую экономику в 2019 году Во власти неопределенности: что ожидает мировую экономику в 2019 году

Инвестиционный банк Julius Baer не верит в наступление рецессии в этом году

Forbes
Комсомольский комсомолец Комсомольский комсомолец

Уголок желтой прессы

Maxim
Почему мужчины не ценят повышенную заботу и доброту? Почему мужчины не ценят повышенную заботу и доброту?

О том, почему страдают добрые и заботливые девушки

Psychologies
В благородном собрании В благородном собрании

Предметы искусства музейного уровня в интерьере московской квартиры

SALON-Interior
Следуй за мной Следуй за мной

Оливия Манн вспомнила о не самых приятных событиях в своей жизни

Cosmopolitan
Потому что мы — банда Потому что мы — банда

Паулина Андреева, Александра Бортич и Юлия Александрова дают мужчинам жару

Vogue
Голос города Голос города

Активисты и инфлюенсеры рассказали о том, как дать Петербургу импульс к развитию

Собака.ru
«Я бегу от внутренней суеты» «Я бегу от внутренней суеты»

Она разная и всегда непредсказуемая, как ее сценические образы

OK!
Total nude: выбираем бежевые вещи и учимся их правильно носить Total nude: выбираем бежевые вещи и учимся их правильно носить

9 бежевых вещей,в которые ты влюбишься с первого взгляда

Cosmopolitan
Sukhoi проигрыш. Как начался новый зимний сезон санкций Sukhoi проигрыш. Как начался новый зимний сезон санкций

США заблокировали поставки российских самолетов Sukhoi Superjet в Иран

СНОБ
Немного переработали Немного переработали

Наше стремление к красоте дорого обходится планете

Vogue
Анастасия Стоцкая: Хочу быть королевой! Анастасия Стоцкая: Хочу быть королевой!

Анастасия Стоцкая играет в бродвейском спектакле, но главная ее роль – мамы

Лиза
О каких навыках будущего твердят нам ученые и визионеры О каких навыках будущего твердят нам ученые и визионеры

О каких навыках будущего твердят нам ученые и визионеры

СНОБ
Прощай, токен: почему закончилось время ICO Прощай, токен: почему закончилось время ICO

По итогам 2018 года можно сказать, что рынок ICO почти мертв

Forbes
Электрические бритвы для мужчин: рейтинг 2019 Электрические бритвы для мужчин: рейтинг 2019

Электробритва – отличный подарок для большинства мужчин

CHIP
Дорогу покажешь? Дорогу покажешь?

Дорогу покажешь? Шесть наиболее доступных автомобилей со встроенной навигацией

АвтоМир
Когда в офисе все затекло: 9 спасительных упражнений для перерыва Когда в офисе все затекло: 9 спасительных упражнений для перерыва

С этими упражнениями и жить, и работать станет легче!

Playboy
Вароша: мертвый сезон Вароша: мертвый сезон

Вароша: мертвый сезон. Как выглядит кипрский курорт через 44 года после войны

Русский репортер
12 ядовитых мыслей, от которых срочно надо избавиться, чтобы стать счастливее 12 ядовитых мыслей, от которых срочно надо избавиться, чтобы стать счастливее

Пусть эти мысли станут для тебя табу

Playboy
Добрый «Скайнет»: как новые технологии спасают людей Добрый «Скайнет»: как новые технологии спасают людей

Дроны, вертолеты и другие устройства помогают спасать сотни людей

Forbes
Игра для настоящих мужчин Игра для настоящих мужчин

Нужно играть в «Калибр», чтобы выяснить, кто лучше

Популярная механика
Зосимова, Спеллинг, Хилтон: звездные наследницы, которые не оправдали ожиданий Зосимова, Спеллинг, Хилтон: звездные наследницы, которые не оправдали ожиданий

Считается, что дети богатых людей рождаются с серебряной ложкой во рту

Cosmopolitan
IBM против D-Wave: наступила ли эра квантовых компьютеров IBM против D-Wave: наступила ли эра квантовых компьютеров

Принес ли новый квантовый компьютер IBM долгожданную революцию

Forbes
Создаем короткие ссылки в пару кликов: лучшие сервисы и приложения Создаем короткие ссылки в пару кликов: лучшие сервисы и приложения

Сайты и приложения для браузеров, с помощью которых можно сократить ссылки

CHIP
Поучительная история американского эксперимента с постройкой спального района в стиле СССР Поучительная история американского эксперимента с постройкой спального района в стиле СССР

Вот почему в США так и нет своего Бирюлева

Maxim
Новое поколение: 10 стартапов, за которыми стоит понаблюдать в 2019 году Новое поколение: 10 стартапов, за которыми стоит понаблюдать в 2019 году

От каких технологических стартапов ждать самых интересных новостей в 2019 году

Forbes
Открыть в приложении