Жизнь без границ
Некоторым людям мало быть только музыкантами или композиторами. Они везде видят повод для творчества и используют все возможности для самореализации. Влад и Рита Соколовские, едва став родителями, улетели на Бали. Но такая мобильность не мешает им писать музыку, вести видеоблог и быть всегда онлайн. Интервью ОК! они давали по WhatsApp, как и полагается артистам поколения Instagram
Вы вроде должны сейчас лететь с Бали в Москву. Почему изменились планы?
Рита: Я бы ответила так: потому что у меня бешеный муж.
Влад: А я скажу: потому что несколько последних дней душа была неспокойна. Было много разговоров на тему: а не остаться ли нам и какими надо быть глупыми, чтобы взять и уехать оттуда, где так хорошо. На самом деле всё безрассудное случается в тот момент, когда ты понимаешь, что это последний вагон, в который ты успеешь или не успеешь вскочить. В общем, вчера мы очень резко приняли решение вернуться в Москву позже, ближе к потеплению.
Р.: Мы не успели поменять даты, потому что решили остаться всего за час до такси в аэропорт, и наши билеты просто «сгорели». Может, нас даже звали на посадку по громкой связи, кто знает?
В.: Скорее всего нет, мы же не проходили регистрацию. Но это факт: наш самолет двадцать минут назад улетел.
Р.: Я не настолько безбашенная, как Влад. Во мне всё же есть немножко прагматизма и «мамских» гормонов, которые говорят: нет! как же так? у нас же ремонт, переезд, дела, надо клипы снимать! Но на другой чаше весов был здравый аргумент — московская погода. Март немного подвел. Обычно он не настолько минусовый. Поэтому, когда нас будет мучить совесть, мы будем томно закатывать глаза и оправдывать свое решение заботой о здоровье ребенка. Конечно же, мы остались, потому что у нас маленький грудной ребенок и мы хотели избежать реакклиматизации, а не потому, что мы здесь сёрфим и классно проводим время. (Смеется.)
Надеюсь, это успокоит армию подписчиков, возмущенных вашим отъездом на Бали практически с новорожденной дочерью. Сколько на тот момент было Мие?
В.: Ей было два с половиной месяца. Естественно, если бы врач запретил нам вывозить ребенка, мы бы прислушались. Мы же не безголовые ребята. Но когда доктор, человек, которому мы доверяем в этом вопросе, говорит, что никаких противопоказаний нет и мы можем спокойно лететь, мы так и делаем.
Р.: Нам просто повезло. У нас чудесный, известный на всю страну педиатр. Ее родная сестра живет на Бали. И когда мы спросили, не опасно ли лететь с маленьким ребенком, она сказала: «Бали? Я там всё знаю. Если что, звоните. Но вряд ли мы будем созваниваться — всё будет хорошо». И мы решили: отличный педиатр, нам подходит! (Смеется.)
Вы оба принадлежите к поколению миллениалов — вы открыты, коммуникабельны, дружите с цифровыми технологиями. Но в отличие от своих сверстников как-то рано повзрослели. Семья, ребенок — зачем так рано?
В.: Мы рушим стереотипы. (Смеется.) И у меня, и у Риты взросление случилось очень рано. У меня это произошло в тринадцать лет, когда я начал жить самостоятельно и впервые узнал, что значит терять близких людей. Рита стала независимой в шестнадцать лет, когда одна переехала в чужую страну. Мы уже успели побыть… консервативными.
В смысле взрослыми, правильными?
В.: Мы старались такими быть, скажем так. Но есть какие-то стандарты, навязанные обществом, а есть ты, настоящий. И чем раньше человек это поймет и начнет прислушиваться к себе настоящему, тем гармоничнее он будет. Очень здорово, что в этом смысле наши с Ритой ощущения совпадают.
Влад, что вы вкладываете в понятие «быть настоящим»?
В.: Есть такое выражение «не изменять самому себе». Во всем. От личного — отношений, дружбы, семьи — до рабочих моментов. Я не говорю, что надо постоянно гнуть свою линию и никого не слушать. Это касается каких-то более тонких вещей. Мы с Ритой стараемся жить так, как мы чувствуем. Во всяком случае, к этому движемся. И понимаем, что так нам гораздо комфортнее, чем следовать навязанным правилам, а потом страдать от этого.
Рита, вы присоединяетесь к мужу? Вы тоже всегда и во всем верны себе?
Р.: Вы знаете, мне кажется, у меня не случилось головокружительной карьеры сразу после «Фабрики звезд» именно потому, что я всегда была в ладу с самой собой в плане честности. Я не хотела идти на компромиссы со своим представлением о том, какой должна быть музыка, какой должна быть я в этой музыке, какая должна быть музыка во мне, как это всё должно работать. Мне легче было вообще отказаться от шоу-бизнеса, что я, собственно, и сделала. Я практически на восемь лет спряталась в каморочку и писала песни для артистов. На сцену сама не лезла, потому что не хотела иметь ничего общего с тем, что мне чуждо и противно. И только спустя восемь лет благодаря Владу я вернулась на сцену как артист, с песней «Полчеловека», которая взорвала все чарты. Если бы я сделала этот трек раньше, у меня не было бы шансов, ведь интернет был совсем не развит и артистам приходилось играть по правилам шоу-бизнеса.