Хабаровская крайность
24 сентября в 3:43 утра в моем WhatsApp появилось пятнадцатисекундное голосовое сообщение от кандидата в губернаторы Хабаровского края от ЛДПР Сергея Фургала: «еще неделю назад знали результат — примерно 70 на 30. Учитывая, что мы его получили, можно сделать заключение, что: а) мы были правы, а б) — что выборы все-таки прошли честно». Всего три десятка слов, а главное, метод их трансляции стали убедительной точкой в этой избирательной кампании — самой удивительной за последние 30 лет политической жизни на Дальнем Востоке
До оглашения итогов выборов в Хабаровском крае можно было считать необычной и революционной ситуацию в соседнем Приморье, где губернаторская гонка также вышла на второй круг, но в итоге оказалась отменена («Огонек» подробно рассказывал об этом в № 36). В декабре жителям одного из самых беспокойных регионов России предстоит выбирать главу территории опять, вот только из кого — пока не очень ясно (сюрпризом прошлой недели стала отставка «пролетевшего» на выборах Андрея Тарасенко с поста врио губернатора и назначение на эту позицию Олега Кожемяко, действующего губернатора Сахалинской области). Но даже на таком фоне Хабаровск — выстрелил!
Неожиданность или просчет?
Хабаровский край, в отличие от периодически сотрясаемого политическими тайфунами Приморья, с 1991 года демонстрировал редкостную стабильность. Первые 18 лет им руководил тяжеловес ельцинских времен Виктор Ишаев, никогда не набиравший на выборах меньше 76 процентов голосов (а в 2000-м набравший и все 87,84 процента). Следующие 9 лет регион возглавлял Вячеслав Шпорт, приведенный во власть за руку все тем же Виктором Ишаевым, хотя об этом и не любили вспоминать в хабаровском правительстве последние пять лет, после того как господин Ишаев потерял сразу два поста — и полпреда президента в Дальневосточном федеральном округе, и министра по развитию Дальнего Востока. Стабильность губернаторов хорошо сочеталась с долгожителем — мэром Хабаровска Александром Соколовым, который выигрывал выборы с 2000 года 4 раза и только на последние, в сентябре 2018 года, не пошел.
Естественно, на этом фоне победа либерал-демократа Сергея Фургала с результатом 69,57 процента голосов против 27,97 у соперника-единоросса, два губернаторских срока внешне вполне себе успешно управлявшего Хабаровским краем, прогремела даже не громом на чистом небе — набатом на всю страну. В поражение Вячеслава Шпорта не верили до последнего ни он сам, ни его окружение, ни команда политтехнологов из Москвы, ни на самом верху. Однако оно случилось. И главный вопрос теперь: почему?
Еще летом 2018-го, как говорили, кандидат от ЛДПР вообще сильно не хотел участвовать в губернаторской кампании, поскольку один раз уже пробовал, но обжегся (в 2013 году Сергей Фургал проиграл Вячеславу Шпорту на губернаторских выборах: тогда у Шпорта оказалось почти 64 процента голосов избирателей против 19 у конкурента). С тех пор многое случилось, в том числе победа господина Фургала на думских выборах 2016 года, которую многие назвали договорной — политику, выдвинутому либерал-демократами по одномандатному округу в Комсомольске-на-Амуре (родном городе Вячеслава Шпорта) не стали выставлять соперника-единоросса. Сергей Фургал уверенно обошел кандидатов от остальных партий, прошел в Госдуму 7-го созыва, но в местной элите с тех пор воспринимался как человек, прочно вписанный в региональную властную систему. Кто бы знал тогда, что спустя всего пару лет он раскачает ее до состояния коллапса?
Наибольшим удивлением для команды губернатора, говорили многие его соратники, стала реакция на выборы Комсомольска-на-Амуре — Вячеслав Шпорт в первом туре показал там один из самых провальных результатов. А ведь он все 9 лет своего губернаторства уделял этому городу такое внимание, и тени которого промышленная столица региона не видела при Викторе Ишаеве: шутка ли, сам Владимир Путин с подачи краевых властей предложил принять специальный долгосрочный план развития Комсомольска-на-Амуре, который насытили массой полезных объектов и федеральными деньгами и уже начали исполнять. Для господина Шпорта неприятие его политики со стороны жителей малой родины прозвучало самым серьезным звоночком: уж если даже и они недовольны, то что же говорить об остальных?
Между тем Комсомольск-на-Амуре оказался так же разочарован, как и весь край, поскольку пока что ни одно из обещаний власти о переменах в жизни не исполнилось. Город как был, так и остается логистическим и карьерным тупиком, чуть-чуть прихорошенным на федеральные деньги. Большинство социальных объектов только строится. Работать, получая хорошую зарплату, в Комсомольске-на-Амуре можно только на трех ключевых заводах. Один из них, «АмурметаллАмурсталь», едва-едва, причем только с помощью Сергея Фургала и его партнеров, выбрался из банкротства. Второй, Амурский судостроительный завод, много лет пытался исполнить заказы Минобороны, с которыми были большие проблемы, и так и не скинул груз советского прошлого в виде огромных нерентабельных цехов, не заполненных объектами производства. А третий, Комсомольский-на-Амуре авиазавод, как раз перед выборами накрыли обещания масштабных сокращений со стороны материнской компании, «Объединенной авиастроительной корпорации». Людей возмутило то, что губернатор Шпорт, всегда подчеркивавший, что ратует за оборонку, их не защитил. А нужно понимать, что в Комсомольске-на-Амуре авиазавод — это главное, градообразующее, предприятие и его работники с членами семей составляют базу активного электората, исчисляемую десятками тысяч людей.