О пользе мечтаний
Универсальный совет для пар, которые мечтают о разном, но цели у них одни и те же
Молодая пара с двумя детьми. Оба мальчики и оба светловолосые — в папу, мама черненькая, миниатюрная, с кудряшками. Тому мальчику, что постарше, около трех лет, второй — совсем еще младенец, месяцев, наверное, семи-восьми, смотрит круглыми глазами и куксится. Женщина попросила разрешения покормить его в кабинете («тогда он нам мешать разговаривать не будет»), аккуратно расстегнула специальную кофту, младенчик сразу оживился, присосался и дальше висел у нее на груди.
Говорила женщина. Мужчина сидел молча, слушал внимательно и кивал в такт, явно со всем соглашаясь. Старший мальчик родителей совершенно не дергал, сидел и передвигался тихо и в разных сочетаниях расставлял машинки на ковре.
— Сколько вам лет? — спросила я, так как оба родителя выглядели весьма юными.
— Мне уже двадцать четыре, — с умудренным видом улыбнулась женщина.
— А я старше, — с гордостью, мужчина. — Мне уже двадцать шесть.
— Замечательно. И у вас уже двое детей.
— Да. И вот мы поэтому и пришли. Точнее, нет — не поэтому. Не надо на детей сваливать, это я у вас в лекции слышала. Я вообще все ваши лекции слушаю, и других психологов тоже. Кормлю вот или по хозяйству чего — и слушаю.
— Не увлекайтесь, — предупредила я и погрозила пальцем. — Особенно если слышите конкретные рецепты: делай так, а так не делай. Никто из психологов не знает, что происходит в вашей конкретной семье.
— Да? А мы вот к вам как раз за конкретным рецептом пришли, — закручинилась молодая мать. — Нам очень надо сейчас.
— А что у вас случилось?
— Да ничего в общем-то еще не случилось, но мы и не хотим, чтобы случалось. Это называется… профилактика?
— Очень уважаю профилактику, — кивнула я, сдерживая улыбку.
Ребята мне откровенно нравились, но я пока не поняла, зачем они ко мне пришли. Старший мальчишка выглядел спокойным, адаптированным и вел себя в соответствии с возрастом, а у младенца психологических проблем вроде бы еще быть не должно.
— Две недели назад, — решилась наконец женщина, — я Глебу что-то сказала (уже даже и не помню что), он мне сказал, что не сейчас, оно может и подождать, я: это у тебя оно может подождать, а мне надо сейчас, я тебя целый день ждала, а он: я только что с работы пришел, — и мы еще так поговорили, точнее, это он говорил, а я кричала уже, а потом я ему вдруг и говорю: ну раз так — и уходи тогда, давай разведемся.
Он тогда прямо на пол сел, вот так, и колени руками обхватил (она попробовала показать, как сел Глеб, и потревоженный младенец у нее на груди недовольно закхекал), а я, когда сама поняла, что сказала, ужасно испугалась и ужасно заплакала, разревелась прямо, и он сразу вскочил и бросился меня утешать, и дети оба заплакали тоже, младший стал заходиться, и тогда я бросилась к нему, а Глеб стал утешать старшего, а когда все это наконец кончилось, мы оба были не как молодые счастливые родители, а как старые серые выжатые тряпки, которые посмотрели друг на друга и друг друга спросили: