«Москвич» и москвичи. Интервью с директором Музея транспорта Оксаной Бондаренко о культовых авто, Цое и сторис в инстаграме
Музеи транспорта сегодня существуют в мегаполисах по всему миру. Скоро такой появится и в Москве: в гараже Мельникова в 2023 году откроется постоянная экспозиция, посвященная всему, что так или иначе связано с передвижениями по российской столице, но уже сегодня музей с временными экспозициями работает в павильоне ВДНХ «Транспорт СССР». «Сноб» поговорил с его директором Оксаной Бондаренко о популярной урбанистике, музеях будущего и о том, как транспорт определяет жизнь современного города
Ɔ. Вы не против, если мы начнем наш разговор с вашей жизни во Франции? Вы же прожили там 13 лет, верно?
Да, все верно. Причем уже в сознательном возрасте, не школьницей. Я до сих пор признательна Парижу за мои представления о мире. Знаете, есть такое французское выражение: savoir vivre, «умение жить». Это не про умение ходить в рестораны или классно проводить время с друзьями. Это про способность видеть прекрасное, уметь им наслаждаться. И мне кажется, что это девиз каждого француза.
Я тогда занималась арт-дилерством, собирала коллекцию искусства для одного из моих заказчиков. И моя работа предполагала бесконечные перемещения по миру. Ведь, чтобы найти классную картину, нужно не только участвовать в «Сотбис» и «Кристис», но и всегда быть готовой оказаться в Токио, затем быстро перебраться в Женеву, оттуда в Москву и так далее. Но благодаря этой турбулентности я приобрела колоссальную насмотренность. И если по работе оказывалась в новом для себя городе даже на полдня, всегда готовилась к нему, выбирала, какой музей посетить, на какую выставку обязательно сходить. Тогда меня увлекали музеи живописи, культурологические музеи, все, что связано с public art и работой с общественными пространствами. Это позволяло мне понять контекст города и зацепить тренды. Жаль, что музеев транспорта в моей биографии тогда еще не было.
Ɔ. Какие бы музеи мира назвали главными? На что вам хочется равняться?
Смотря о каком сегменте музейной деятельности мы говорим. Сейчас абсолютно все музеи обязаны вовлекать посетителя в интерактив. Я очень люблю нью-йоркский музей Метрополитен, потому что только благодаря ему в середине 2000-х годов появились серьезнейшие кросс-культурные выставки с таким количеством необычных музейных ходов и инструментов, о которых раньше никто и не думал. Допустим, выставка, посвященная Александру Маккуину. Вроде бы выставка про моду. Ты ожидаешь прийти и увидеть энное количество платьев из его коллекции. Но попадаешь в современное арт-пространство, а в центре зала видишь голограмму Кейт Мосс. Никто еще не работал тогда с голограммами, тем более в музейных пространствах.
Если говорить о нашей выставке, о том, на какой музей эстетически равняюсь лично я (и точно буду равняться в будущем), то это музей Виктории и Альберта в Лондоне. Я обожаю этот музей за все его временные экспозиции, за все активности, за потрясающие сувениры, за городские проекты, за его уютный двор и превосходное кафе. Благодаря этому музею появилась выставка, посвященная панк-культуре и конкретно Вивьен Вествуд, затем потрясающая выставка, посвященная Дэвиду Боуи. Все это выставки-блокбастеры, которые объехали весь мир.