Линор Горалик о том, почему ей мучительно и неприятно читать собственные книги

EsquireРепортаж

Линор Горалик — о нелюбви к своим книгам, "Лолите" Набокова и литературе, которая помогла повзрослеть

В рубрике «Книги, которые мы любим» писатель Линор Горалик рассказывает о том, почему ей мучительно и неприятно читать собственные книги, о литературных произведениях, которые она знает наизусть (и тех, что она читает на приеме у стоматолога), а заодно рекомендует книгу, которая понравится любому читателю.

Максим Мамлыга

Линор Горалик
Линор Горалик. Фото: Анна Козлова

Любимая книга

Такая книга у меня есть, это «Возвращение в Брайдсхед» Ивлина Во, которая всегда живет в моем сердце и ни с чем другим несопоставима. О ней я могу говорить часами. И она, и еще несколько книг — о том, как работает любовь, любовь в том числе страшная. Любовь не обязательно романтическая, а просто любовь человека к человеку. Еще среди них — «Смерть в Венеции» Томаса Манна и «Лолита» Набокова. Они и «Возвращение в Брайдсхед» не просто перевернули мое представление о литературе, но и, как мне кажется, обнажили передо мной механизмы любви и рассказали, какими они бывают возвышенными, чудовищными, пугающими, безжалостными. Меня это до дрожи интересует. Кроме того, «Возвращение в Брайдсхед» для меня — книга о том, как важно оставлять человека в покое и не давать своим благим намерениям приводить его в ад. Ну и, наконец, книги, которые я назвала, это для меня образцы какой-то небесной прозы, невиданной работы с языком и немыслимой поэзии. Я не могу вообразить себе, как они сделаны, и мне всегда кажется, что за этим, конечно, стоит воля Господня.

Что читали в семье

С нами жили мои бабушка и дедушка, родители моей мамы. И мама про бабушку всегда говорила, что она читала не то, что все. Я не знаю, что стояло за этой фразой, но, по-видимому, имелось в виду, что бабушка не пыталась гнаться за литературной модой. Бабушка, например, давала мне Шолом-Алейхема и Нодара Думбадзе, которого я до сих пор очень люблю, и в целом приучила меня к тому, что немейнстримная литература — это прекрасно.

Я помню очень важную для моей семьи практику, когда бабушка с папой (да и мой дедушка тоже в этом участвовал) садились делать ежегодные подшивки. Брали толстые журналы — выписывались «Новый мир», «Юность», «Дружба народов», «Иностранная литература», — а затем избранные материалы вырезали и отдавали в переплет. Этими переплетными книжками был забит низ наших шкафов, и я в них копалась и находила то, что интересно мне, наверное, лет с пяти-шести. Там я полюбила короткую прозу, там и тогда. Мне не хватало терпения находить романы с продолжением, а вот рассказы были расположены внутри одной подшивки, и я читала их взахлеб. Мне вообще не мешали читать то, что я находила, и вдобавок давали очень много взрослого. Когда мама находила что-то интересное, она звала меня и давала читать кусочки из романов и рассказов, которые ей нравились. Наверное, это тоже стало одной из причин моей любви к короткой и фрагментарной прозе. Мне очень рано дали Джерома и Ликока. Вообще, эти два автора показали мне, какой может быть юмористическая литература. Папа с очень ранних лет давал мне Джека Лондона, и это тоже про короткую прозу, но кроме того и про литературу больших испытаний, которая мне важна. Вообще, мой круг чтения составляла скорее взрослая литература, чем детская, и я очень благодарна за это моей семье.

Любимая книга детства

В первую очередь надо назвать книгу «Трое в лодке, не считая собаки». Здесь даже говорить не о чем. Кроме того, как и у многих людей моего круга и моей этнической принадлежности, важным чтением была Александра Бруштейн. Мама любила и любит хорошие семейные саги, например того же Филиппа Эриа — «Семью Буссардель», поэтому ко мне рано попал и Эриа, и «Будденброки» Томаса Манна, которого я вообще очень люблю. «Будденброками», в частности, я зачитывалась лет с десяти.

Помогали ли книги взрослеть

Мне очень рано пришлось повзрослеть не благодаря книгам, но в силу внешних обстоятельств. Но если говорить о книге, которая вызвала у меня чувство, что она помогает мне в этом взрослении, надо сказать о сборнике новелл Томаса Манна. Мне было 12, и он полностью перевернул мой мир. Его принес мне очень важный для меня человек, это был мой тренер по фехтованию. Он был моим близким другом и наставником, имел огромное значение в моей жизни, он был потрясающий человек. В книге были не ответы на вопросы, которые меня мучили, но велся разговор о вещах, которые меня на тот момент волновали больше всего: о любви, сексуальности, о том, как выстраиваются отношения между людьми, о взаимоотношениях человека с теми, от кого он зависит. В общем, о том, что составляло тогда главные вопросы моего мира. Я помню этот сборник новелл как книгу, за которую я уцепилась как за спасательный круг. Если можно быть благодарной человеку, которого ты никогда не знал, я благодарна Манну, может быть, как ни одному автору из тех, с кем я сталкивалась лично.

Литература больших испытаний

Меня мучительно интересует повседневная жизнь человека в невыносимых, экстремальных, предельных обстоятельствах. Не нарратив величия перед лицом трагедии, но, может быть, напротив, — то, как выстраивается естественное бытие перед лицом неестественной реальности. В этом смысле Джек Лондон с «Белым безмолвием», где весь рассказ заключается в том, что человек умирает в снегах, пытаясь дойти из точки А в точку Б, оказался для меня системообразующим, как и сдвинутые в эту сторону «В круге первом», «Крутой маршрут» и многие другие источники из литературы свидетельств.

Еврейская идентичность

Моя семья была очень далека от разговоров о еврействе и вообще от проживания еврейства, как мне казалось (хотя теперь я начинаю сомневаться в этом утверждении). По крайней мере, в общении со мной в раннем возрасте это было абсолютно замолчанная тема. Я уверена, что для этого были причины, и причины многочисленные. Но даже когда мне давали Шолом-Алейхема, со мной не вели никаких разговоров о связи между Шолом-Алейхемом и нами. Это известная стратегия, и я эту стратегию понимаю, когда речь идет о позднем СССР, в котором жили мы. В этом смысле я оказывалась в вакууме, и книги этот вакуум, конечно, не преодолевали. Если учесть, что с 10 лет я оказалась стихийной христианкой именно благодаря книгам, то получалась вообще занятная история. Я читала Шолом-Алейхема как ужасно интересную этническую прозу, но не чувствовала с ней никакой связи, в отличие от христианской литературы, с которой я чувствовала связь острейшую.

О первой близости к поэзии

Первые стихи, которые я писала, я писала чуть ли не на спор, и они были чудовищны. Об этом вообще не интересно говорить. Важны оказались две вещи: я чувствовала, что они чудовищные, и я хотела писать хорошо, я просто не знала, как это делается. Проблема заключалась в первую очередь не в том, что я не умела писать, а в том, что я не умела читать. Я уехала в 1989 году в 14 лет и до 2000 года не имела ни малейшего представления о русской поэзии. Я не знала неподцензурной поэзии, я не читала ничего дальше шестидесятников. Но, к моему счастью, после переезда в Москву нашлись люди, которые научили меня читать. Они приносили мне литературу, они водили меня на поэтические вечера, они показывали мне, какой поэзия бывает. В первую очередь это были Станислав Львовский, Илья Кукулин и Дмитрий Кузьмин. За 2000 год я прочитала, наверное, больше поэзии и совершенно иной поэзии, чем я прочитала за всю свою жизнь. Я узнала, что такое русская поэзия и какой она бывает. Я не писала стихи очень долгое время, потому что, видимо, какой-то перемене во мне нужно было произойти. И перемена эта, по видимости, началась не со стихов, а со сборника короткой прозы на грани стиха, который назывался «Неместные». Но, повторюсь, самое важное, что со мной произошло, — я начала читать.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Культовые кроссовки, выпуск 19: Nike Air Max 95 — самая популярная модель в Японии Культовые кроссовки, выпуск 19: Nike Air Max 95 — самая популярная модель в Японии

Nike Air Max 95 во многом определила траекторию движения Nike

Правила жизни
Человек, который изменил смартфон: как Стив Джобс основал Apple Человек, который изменил смартфон: как Стив Джобс основал Apple

Как Стив Джобс основал Apple и привел их к мировой славе

Популярная механика
Итог «Сандэнса»: Джесси Айзенберг — многообещающий режиссер. Разбираем его дебютный фильм «Когда ты закончишь спасать мир» Итог «Сандэнса»: Джесси Айзенберг — многообещающий режиссер. Разбираем его дебютный фильм «Когда ты закончишь спасать мир»

«Когда ты закончишь спасать мир» — фильм, который говорит о сложном с улыбкой

Esquire
Ужасные дыры: что нужно знать про трипофобию и способы борьбы с ней? Ужасные дыры: что нужно знать про трипофобию и способы борьбы с ней?

Боязнь отверстий — одна из популярных фобий

Cosmopolitan
Работать нельзя перегореть Работать нельзя перегореть

Мы знаем кратчайший путь к выходу из выгорания. Следуйте за нами

Men’s Health
В чем польза фисташек и как рассчитать их калорийность В чем польза фисташек и как рассчитать их калорийность

Порция фисташек поможет контролировать аппетит и принесет пользу организму

РБК
Как России бороться с западной пропагандой Как России бороться с западной пропагандой

Как Владимир Путин и его окружение могут реагировать на антироссийские мифы

СНОБ
Небесный пируэт Небесный пируэт

Интерьер этой небольшой квартиры завораживает видами из окон

SALON-Interior
«Скорость мысли. Грандиозное путешествие сквозь мозг  за 2,1 секунды» «Скорость мысли. Грандиозное путешествие сквозь мозг  за 2,1 секунды»

Книга «Скорость мысли. Грандиозное путешествие сквозь мозг за 2,1 секунды»

N+1
Настоящая палеодиета: что ученые нашли внутри ледяной мумии Эци Настоящая палеодиета: что ученые нашли внутри ледяной мумии Эци

Останки охотника, который жил 5400 лет назад, таят в себе множество загадок

ТехИнсайдер
6 странных способов, которыми люди охраняют погребения и могилы 6 странных способов, которыми люди охраняют погребения и могилы

Тайные комнаты, ртуть и военные подразделения — всё это охрана погребений

Maxim
Сосущий ротовой аппарат не помог многоножкам добиться эволюционного успеха Сосущий ротовой аппарат не помог многоножкам добиться эволюционного успеха

Подробно описали сосущий ротовой аппарат двупарноногих многоножек

N+1
В гостях у прошлого В гостях у прошлого

Дом-музей — это поход в гости к звездам прошлого

AD
Першит, горит, не отпускает: как справиться с болью в горле Першит, горит, не отпускает: как справиться с болью в горле

Боль в горле — один из самых неприятных распространенных симптомов

Cosmopolitan
Самые стильные 2022 Самые стильные 2022

Самые стильные 2022. Ежегодный рейтинг GQ

GQ
«Романтизация — один из инструментов для нормализации насилия» «Романтизация — один из инструментов для нормализации насилия»

Режиссер Михаил Бородин о своем фильме «Продукты 24»

Weekend
Разоблачающая красота Разоблачающая красота

Нелли Блай — мать женской репортажной журналистики

Maxim
Кластерные полиоксометаллаты собрались в двумерные пористые структуры Кластерные полиоксометаллаты собрались в двумерные пористые структуры

Монослойные структуры оказались катализаторами окисления алкенов

N+1
Дефицит витамина D: чем это опасно и как привести показатель в норму Дефицит витамина D: чем это опасно и как привести показатель в норму

Чем грозит передозировка или дефицит витамина D?

Cosmopolitan
Актриса Мария Мацель о «Перевале Дятлова», Берлинале и дружбе с Chanel Актриса Мария Мацель о «Перевале Дятлова», Берлинале и дружбе с Chanel

Интервью с актрисой Марией Мацель

Cosmopolitan
Игры и YouTube: в каких приложениях россияне сидят дольше всего Игры и YouTube: в каких приложениях россияне сидят дольше всего

О самых популярных приложениях у жителей России старше 12 лет

Forbes
Курс на (де)карбонизацию: экономика углерода в России и мире Курс на (де)карбонизацию: экономика углерода в России и мире

Можем ли мы внести вклад в то, чтобы сократить ущерб, нанесенный планете?

Inc.
Может ли современный танк сам выбраться из грязи. Вы удивитесь Может ли современный танк сам выбраться из грязи. Вы удивитесь

Неужели современные танки действительно не могут справиться с грязью на дорогах?

Популярная механика
Сергей Бескоровайный: «Виноделие — это процесс эмпирический» Сергей Бескоровайный: «Виноделие — это процесс эмпирический»

Основатель винодельни «Бельбек» об избытке государственного регулирования

Forbes
Мальчики не плачут? Мальчики не плачут?

Чем опасна токсичная маскулинность?

Glamour
10 причин, по которым «критические дни» все не приходят 10 причин, по которым «критические дни» все не приходят

Возможные причины задержки месячных у женщин

VOICE
Невероятные когнитивные способности шмелей: они умнее, чем мы думали Невероятные когнитивные способности шмелей: они умнее, чем мы думали

У пчел, быть может, и маленький мозг, зато они не лишены изобретательности

Популярная механика
Идеолог модернизации Идеолог модернизации

Проповедник Феофан Прокопович — ренегат и авантюрист, карьерист и доносчик

Дилетант
Аспирант Крокодила и время джаза Аспирант Крокодила и время джаза

О первых достижениях воспитанников российской физической школы

N+1
Отряд самоубийц: королевы красоты с трагическими судьбами Отряд самоубийц: королевы красоты с трагическими судьбами

Трагические истории королев красоты

Cosmopolitan
Открыть в приложении